Кирш Ли
Лестница в небо
(не)полный сборник в авторской редакции
Пёрышки моей зимы чуть слышные, почти незримы.
Их миг касания как звон
разбившейся небесной крыши,
сорвавшейся с карниза льдинки и устремившейся книзу;
я выдохну «пускай…»
рисуя мысленно углём
по первозданно-белому,
лишь птичьим следом тронутому снегу.
Вылавливая в пене дней по весу драгоценные черты,
сливаю их с портретом обратной стороны ума,
играя в чехарду со здравым смыслом.
Когда ты нищ – то ценишь каждый грош.
Когда ты ценишь, - уже не нищ.
А благодарен. Тому что свыше.
И пёрышки моей зимы такие лёгкие,
как беззаботно время -
катящее с горы
с задором.
// 17.01.2017
Знаешь ли, в мире всегда всё не просто,
не гладко, не без проблем
В этом высоком, высоком, высоком небе
есть мой чертог,
не имеющий стёкол и стен,
виден головы запрокинувшим
сквозь бесконечность небес
В нём моя память, надежды завет
и что-то ещё, наверное важное
и очень личное
В мире всегда всё не просто.
что ж, иначе немыслимо…
у спины твоей запах прелых осенних листьев и тишины,
запах крыльев уставших и древесной коры,
запах веток обугленных и погасших костров,
бесконечности неба остаточный шлейф,
и того что родней
нет
Зная что в мире всегда всё не просто,
пересекаю чертог
и обнимаю тебя со спины
нежно и искренно
// 5.12.2017
Господи, да где ж этот чёртов звёздный мост?!
Уже и башмаков десять пар истоптано, и посохов штук семь о дороги вытерто (а может и восемь), хлебов и вовсе без счёта съедено.
Булыжная мостовая до безобразия выщерблена.
У раздорожья указатели выставлены, приходи и на выбор – любые пути.
Вьётся сказка, обвивая фаланги пальцев…
Бить хворостиной, стегать дурость, трусливо живущую в пятках.
Горсточку смелости жадно прятать, - ни себе, никому…
Остерегаясь тени бесплотной, к ней же за помощью, от безысходности.
И голос с небес полушёпотом, вкрадчиво:
- Про это сказка совсем иная, и называется «поворот не туда»…
Ни боли, ни выбитой кости не стоят дни.
И падает долу дудочка крысолова, горсточку смелости высыпав без остатка. Дорога, в окрестности вписана, вильнёт и скользнёт вдоль сюжета заветного.
Линия персонажа до безобразия выщерблена, лейтмотив заезжен, глушится ветром в трубах, наивный.
Указатель как перст, смысл сакральный колышком держит, не даёт улизнуть и оставить дороги беспутные.
Где ж этот чёртов звёздный мост,
в этом высоком, высоком, высоком небе.
// 4.12.2017
Всё приходящее – суть.
Выжимки из виноградных косточек, масло, елей. То, без чего колёсам не сдвинуться. Залог продвижения вглубь.
Честь и достоинство – последний приют, когда завернуться лишь в плащ и увидеть путь.
Клинки сплетаются и звучат как хрусталь, разбиваясь. Перья врозь от небесных баталий. Всё приходящее – суть, уходящее – скорлупа от раскрытых слоёв, обнажённый итог.
Звон чайной ложечки о фарфор.
Кашель из горла сменяет крик, волны как крылья стремясь взлететь бьются о берег с надрывом.
Молодость склонна к трагичности, далее больше комичного. Так замечательно, что не наоборот.
Там, где сплетение рук создаёт свой узор. Там, где на внутреннем веко распускаются веером разноцветные сны. Там же, изнеженный взгляд с поволокой обретает прочность стали.
Где-то там, где журавлик ищет свою струю и стремится на юг, к теплу.
Там, на семи ветрах расцветает безвременник, осени ускользающей эпилог.
Всё приходящее – суть.
// 4.11.2017.
в устах моих небес
жемчужным бисером слова прощания
спадают вниз
строчат созвездья
рисуют так,
как гений что безумен и бесконечно прав
мелком судьбы по грифельной доске небес
заполнить пустоту
замка, к которому утерян ключ
груди, в которой ритм сбит
разбежности дорог
и слишком низких ориентиров
по дну реки сплетутся волосы теченья,
из рук – к ногам