Светлый мотыльковый сон, - тихий, на грани беззвучия.
Как видишь, мы выжили. Выжили. Наверное, стали сильнее. А может, просто другими. Которые видели сотни рассветов, срывали цветы и садили их тоже.
Повадки изучены, страхи приручены, с глазами закрытыми скользим по ладоням вдоль линий. Мы выжили.
Выжили. Поля асфоделей за нами.
Комкая лист, ложится ночь за порогом заутренним.
Ложится, как на заклание.
Плывя и раскачиваясь, рождает волны лодка Харона.
На грани беззвучия свет расшивает узоры.
Пора распускания вишен и слив, пора песнопений в садах.
Пора распусканий узлов на путах, на стреноженных лошадях.
Светлый мотыльковый сон, - тихий, на грани беззвучия.
Тем светлее, чем мрачнее ночь. Тем беззвучней и светлее.
Тем прочнее, чем ближе фундамент к краю обрыва.
Ты мой светлый мотыльковый сон - тихий, на грани беззвучия.
Если падают лепестки, - значит, прав был Ньютон.
// апрель 2017
и дождь разобьёт свои капли о крышу
Полный случайности свет обнажает тени, они расползаются, проясняется. До стекольного звона становятся мысли прозрачны и стихают суставные боли.
Знаешь ли, как отличить мою тень от звуков флейты? Когда бесплотным духом буду сидеть и стеречь берег реки.
Когда будет дрожать стрекоза над зеркалом вод,
Когда тот камыш позавидует флейте, что он ещё жив.
Мне б понять, где тот момент, когда тишина своевременна и священна, - когда гнездования весенний черёд. Уста смыкаются как мосты. Когда каждый настолько честен, что не о чем говорить.
Мне б успеть посмотреть, как горит рассвет и согреть и его и себя словом «привет», мне б горчичным зерном проскользнуть сквозь цейтнот и суметь уложиться в пророчества точно и в срок.
Голоса с карнизов срываются вниз. Никто не случаен, каждый будет услышан.
И дождь разобьёт свои капли о крышу.
// апрель 2017
Тот момент, когда жмёт воротник
и срывается шёпот на крик.
Тот момент, когда безрассудно и странно – это лучшее, что можно теперь и сейчас. Когда невозможное становится обязательным и непреложным.
Тот момент, когда «навсегда» - наименьшая из потерь. Как и всё, что даётся на время. Лёгкая взвесь на ладони руки.
Тот момент, когда срослись позвонки. И не гнёшься. Растёшь, как растётся, небо своё протыкая листвой.
Тот момент, наступающий на подол, как неловкий танцор. И кто здесь кого отныне ведёт?
Тот момент.
Когда что-то ждёт,
молча ждёт -
На счёт
Три
// 23.03.2017, мартовский дождь
мы метафоры
Жизнь будто скроена стихотворцем, -
всё по полочкам, в рамках размера и ритма.
Жизнь узаконена амфибрахием, без заморочек, всего лишь трёхсложно, и ударение на каждом втором.
Если постель устилает сфагнум, вряд ли тут будет рифмой слово любовь.
Даже если задуман сюжет – он не гарант ни света, ни благого конца.
Жизненный путь как силлабо-тоническое стихосложение – всё чередуется. И ты даже не автор. Скорее метафора, деталь из контекста.
Кончик морали не ухватить, он тонок и вёрток. Право имеет остаться открытым любой финал. И повороты любые, изгибы верлибра. И петля, и сумасшествие, и мост Мирабо.
Ну и прекрасно. Мы, метафоры, парадоксальны. Тем и ценны. Избегая красивостей, доносим свой смысл. Игнорируя повеления стихотворца, смягчаем эпичные строфы и уходим за грань листа.
// 13.03.2017
в узенькой горловине
Запястье моё обвивает лоза,
Тикают здесь не часы, а сокодвижение;
Усики земляники повторяют круговорот Земли вкруг звезды,
И цепляются за опору.
Раннее кватроченто с ручьями стремится к реке, сугробы уходят в небытиё.
Мир перекроен наново, пальцы испачканы цветочной пыльцой.
Дождь по струнам, капли на ветках, деревья чувственно обнажены и проснуться готовы.
И кажется что по силам даже гиблое дело, самое обречённое. Но по силам! Если пёрышки гладить, ощущая сердечный стук. Если высеять в грядки крупицы от ржавых гвоздей, из костров от сожжённых крестов. Если в узенькой горловине – зыбучий песок, насладимся текучестью неотвратимого. Пусть.