— Ты собираешься предъявить на нее свои права, Ёкай-дух-с-картины?
— Для начала, я собираюсь помешать вам снова опутать ее своими чарами.
— Какие чары, Ёкай-дух? Где? — Хикэру развел руки и картинно огляделся. — Разве можешь ты вообще что-то заметить? Ты видишь ее? Ты знаешь, чего она хочет?
— Совершенно не важно, чего она там хочет — она не отдает себе отчета в своих действиях, когда вы рядом! — процедил Северус.
— Я отдаю! — попыталась возразить Гермиона из-за спины Снейпа. Тот снова задвинул ее обратно.
— Ты знаешь, какие сладкие у нее губы, мертвец? А какая мягкая кожа? Она шелковистая и прохладная, как вода в горном ручье. Я видел, как ты смотрел на нее сейчас. Тебе хотелось дотронуться до нее? Коснуться обнаженного тела? Сжать мягкие груди, чтоб застонала, чтобы выгнулась лозой под твоими руками? Хотелось зарыться лицом в кудри, вдохнуть их запах? Тебе хочется почувствовать ее вкус? — шипел демон в посеревшее лицо Северуса. — Хочешь, чтобы она стонала и умоляла тебя? Чтобы извивалась и кричала от наслаждения? Хочешь? Хочешь?!
Кулак Снейпа прочертил короткую дугу, Хикэру отлетел на несколько шагов и растянулся среди камней. Гермиона вцепилась в руку Северуса. Тот повел плечом, стряхивая ее, подошел к молодому человеку, сидящему на земле, схватил его за грудки и тихо проговорил:
— Оставь. Её. В покое. Понял? Иначе я тебя достану хоть с того, хоть с этого света. Обещаю.
Профессор слегка оттолкнул противника от себя и брезгливо отряхнулся. Хикэру пошевелил челюстью, потел скулу и сплюнул сукровицу:
— Когда заканчиваются аргументы, остается надежда только на кулаки, да? — сверкнул он желтым кошачьим глазом и внезапно затрясся в беззвучном смехе, одним грациозным прыжком поднимаясь на ноги. — Ты мне нравишься, держи, — он подкинул какой-то предмет. Северус поймал его, недоуменно уставившись на смешно растопырившего лапы, глиняного ушастого лисенка, сидящего у него на ладони. На лбу у зверька чернилами был нарисован иероглиф.
— Что это?
— Это кицунэ, — тихо сказала Гермиона, внимательно рассматривая статуэтку. — Лисий дух. Видите, у него три хвоста? По достижении ста лет они способны обращаться в человека, девушку или юношу. Чем старше кицунэ, тем больше у них сила. Они могут вселяться в чужие тела, создавать огонь, появляться во снах и создавать иллюзии столь сложные, что те практически неотличимы от действительности. У кицунэ может быть до девяти хвостов. Считается, что чем старше и сильнее лиса, тем больше их у неё. Некоторые источники утверждают даже, что кицунэ отращивает дополнительный хвост каждые сотню или тысячу лет своей жизни. Когда появляется девятый, мех лисьего духа становится серебристым, белым или золотым и кицунэ обретает силу искривлять пространство и время, сводить людей с ума…
— Возьми-возьми, — Хикэру ухмыльнулся и дотронулся до рассеченной губы, — на память. Пригодится.
Снейп посмотрел ему в глаза, кивнул и опустил фигурку в карман:
— Ты все еще продолжаешь считать происходящее забавным?
— Естественно, — пожал плечами желтоглазый. — Мир людей становится все скучней. Они разучились бояться. Отгородились от окружающего стеклом, бетоном, инновациями, нанотехнологиями и счетами в банках. Потеряли связь с природой. Не понимают, как хрупко само их существование на земле. Достаточно перерезать всего один провод и все рухнет. Огромные слепые каменные мешки, ставшие ловушками, и электронные игрушки, ранее составлявшие смысл жизни, окажутся совершенно бесполезны. Что они будут делать тогда, утопая в собственном дерьме, замерзая или сгорая под палящими лучами солнца, лишенные смысла и цели? Абсолютно неприспособленные, тыркающиеся в разные стороны как слепые котята или беснующиеся, перегрызающие глотки на пути к последнему куску хлеба? Люди не дают себе труда задуматься над тем, что именно в их силе и таится их величайшая слабость. Человечество просто куча насекомых, копошащихся на изъеденном ими теле земли. Надо понимать, что у кого-то в руках может оказаться мухобойка, которая однажды просвистит, накроет и размажет. Маги — моя последняя отрада. Особенно мне нравится, когда на меня начинают с деревяшками кидаться. А ты чего с кулаками полез? Твоя-то палочка где?
— Мне ее нарисовать забыли, — буркнул Снейп, а Хикэру расхохотался. Его громкий смех разлетелся по каменному плато до самой горы, которая поглотила звук и не вернула эхо обратно.
— Веселишься? — к ним подошла черноволосая маленькая девочка в чистых белых гольфах, отутюженном ситцевом цветастом платье и неодобрительно покачала головой. — Вы не думайте — он не со зла. Это у него чувство юмора такое. Ты почему не сказал им, что нужно торопиться?
— Это ты? — Гермиона подошла к ней и опустилась на колени: — Ты… ты говоришь?
— Я никогда и не молчала, — девочка серьезно посмотрела в карие глаза ведьмы. — Просто ты не хотела слышать.
— Сколько тебе лет? — мисс Грейнджер прекрасно помнила и этот внимательный взгляд, и спущенный гольф, и аккуратные ленточки в тугих косичках.
— Какая разница? Ты видишь то, что хочешь… и можешь… — кожа девчушки ссохлась, скукоживаясь в жуткую маску скорби, волосы развились змеями, повисли спутанными патлами почти касаясь земли, пальцы вытянулись, заканчиваясь длинными грязно-желтыми обломанными ногтями. Разодранная, некогда белая хламида, едва прикрывала давно немытое тощее тело с впалой грудью. Костлявая рука коснулась Гермионы, покрытые язвами губы приблизились к ее уху и хрипло выдохнули: — Слушай сердце…
Мисс Грейнджер сцепила руки в замок, чтобы подавить невольную дрожь:
— Я… я принесла твою книгу.
— Она не моя, — захихикало существо, потрясая длинными рукавами. Длинные черные волосы скрыли лицо непроницаемым пологом. — Ты поспеши… надо успеть до захода солнца…
— А оно все никак не сядет, — к стоящей на коленях Гермионе подошел профессор. — Куда надо успеть?
— Туда, — итако махнула рукой. Дымка, окутывающая вершину, рассеялась. — Ты же хотела, чтобы твое желание исполнилось? Иди и попроси.
— Великий Мерлин! Наверх?!
— Хикэру проводит вас, — Та-что-видит уходила. Её согнутая спина почти скрылась из виду в тумане, образованном испарениями гейзеров. А каркающий голос продолжал рвать воздух над безжизненным плато. — Проводит… самое главное — понять, что ты хочешь… и нужно ли оно тебе вообще… время пришло…
— Мы никак не сможем подняться на эту гору до заката. Я даже удивляюсь, как это оно все не закатилось давным-давно…
— Волшебство? — серьезно поинтересовался Хикэру.
— Скорее, очередная забава. Чем тебя еще повеселить? Профессор Снейп в роли безоарового горного козла — это, конечно, сильно и даже почти смешно. Я, вполне вероятно, и мог бы попробовать продемонстрировать чудеса скалолазания, но не мисс Грейнджер. — Северус небрежно кивнул в сторону ее поникшей фигуры.
— Я смогу, — встрепенулась Гермиона.
— С ума сошли? — профессор разозлился не на шутку. — Вы не видите, что просто-напросто попали в очередную ловушку и ничего больше? Это будет продолжаться до бесконечности. Сделать тысячу журавликов, выучить смертельно опасные обряды и заклинания, потратив несколько лет, практически уморить себя голодом лишь для того, чтобы попасть сюда — в это гиблое место? Так ведь нет! Здесь нам предлагается еще и покорить горные вершины. До заката. До заката, по моим скромным подсчетам, осталось минут десять.
— Чтобы увидеть закат, нужно пройти путь длинною в жизнь, — голос демона был скучен.
— Зачем понадобился весь этот цирк?
— Положено, — строго сообщил Снейпу Хикэру. — Либо вы подчиняетесь правилам, либо мы расходимся весьма недовольные друг другом, оставшись каждый при своем. Итак, что мы имеем на настоящий момент: вам нужно попасть наверх, мне нужна книга. Предлагаю маленькую сделку.