«Чего тебе еще надо?! Неужели мало доказательств того, что ты никому не нужен, кроме меня?! И моего прощения тебе тоже мало? Ладно, я могу дать и больше, Й’оку, просто чтобы доказать тебе, кто твой настоящий Мастер, а уж от старой крысы я тебя избавлю».
Едва заметно нахмурившись, Шредер придвинул к себе клавиатуру.
Пора было воплощать следующую часть его гениального плана в жизнь.
«Караи, скажи ему, что Ёдзи ждет у меня встречи с ним. И если хоть немного дорога ему эта жизнь, пусть вспомнит, кому должна принадлежать его преданность. Я жду Й’оку, готового служить мне так же верно, как он делал это до своей ошибки. Напомни, что я простил его, что он нужен своему младшему брату и мне. Он не должен умереть, он должен служить клану Фут и своему Мастеру. Что же до его зрения – Стокман, думается мне, изыщет способ вернуть его. И все станет как раньше».
Шредер откинулся на спинку кресла и ткнул кнопку передатчика, самодовольно усмехнувшись.
«Мне нужно эхо. И быстро».
Закатное солнце проникло на чердак, вычертив на полу ломкие рыжие линии.
Раф приоткрыл глаза и увидел, что оно подбирается к коробке.
«Разбудит же».
Он поднялся, неслышно подошел и чуть сдвинул крышку, чтобы закрыть тенью лицо спавшего Кодамы.
- Бофу.
Тот перевернулся и, не открывая глаз, протянул руку, поймав Рафаэля за кончики пальцев.
====== “Ты любишь его?” ======
- Чего тебе не хватает? Чего же ты хочешь?
Караи сидела на пороге комнаты Й’оку, упершись ногами в косяк, и смотрела в сторону, высыпая наболевшие вопросы в пустоту.
Она знала, что черепаха ей не ответит и даже головы не повернет, но захлестывавшее бессилие и бесконечные попытки выполнить приказ отца уже довели до того, что хотелось орать на Й’оку или вытрясти из него ответы.
Одетый в кимоно клана Фут и черную маску, закрывавшую пустую глазницу, неподвижно смотревший в стену слепым отсутствующим взглядом, он все еще напоминал ей Леонардо, вызывая безотчетное желание помочь и понять, а не просто заставить жить.
Караи усмехнулась уголком губ, опустив голову на руки.
Да, он напоминал ей Лео, каким она запомнила его, сбежав в Японию.
Нелепая надежда, что время и расстояние вылечат дурную влюбленность, привела ее сюда, но ничего не изменила.
И порой ей начинало казаться, что Й’оку, как и она сама, никак не мог проститься с чем-то, что терзало его душу и звало совсем не к Мастеру Саки, вопреки всему для него сделанному.
- Пойдем со мной, – Лео протягивает Караи руку и смотрит в глаза. – Идем. Клянусь, тебя никто не станет удерживать, если ты захочешь уйти, но ты узнаешь правду и поймешь, где твоя семья.
- У меня ее нет, Лео, – она отскакивает назад и вкладывает меч в ножны. – Все, что у меня осталось, это честь воина. Я должна служить Мастеру, которому принесла клятву и которого считаю отцом.
- Караи, – в синих глазах напротив дрожит отчаяние пополам с гневом на ее упрямство. – У тебя есть мы. Мы – твоя семья. Пойдем со мной.
Боги Небесные! Как же ей хотелось тогда поверить ему. Сколько бы она отдала за то, чтобы пересилить свою гордыню в тот день и вложить руку в прохладную зеленую ладонь, чтобы пойти за ним… чтобы не потерять возможность видеть его глаза и улыбку.
- Вы враги моего клана, – Караи отворачивается и бежит прочь.
Прыгает с крыши, кувыркаясь в воздухе и молясь, чтобы Лео догнал ее, остановил, заставил… Забрал с собой.
Пусть бы он не оставил ей выбора в тот день.
Сколько потом было бессонных ночей, сомнений и метаний.
Сколько раз ей хотелось повернуть время вспять и все же решиться пойти за Лео.
Убегая от себя, Караи вернулась в Японию.
И именно теперь, когда она нашла здесь подобие хрупкого баланса и хоть как-то успокоилась, ей на голову свалили Й’оку, так похожего на Леонардо и так же, как она сама, оторванного от чего-то ему дорогого.
Но в отличие от нее, его, похоже, не спрашивали, хочет ли он себе такой судьбы.
Караи не решилась узнать у отца, откуда взялась эта рептилия и о чем тоскует так горько, что не хочет жить.
Сперва она думала, что Й’оку так болезненно переживает свое предательство и считает себя недостойным прощения Мастера, но потом, наблюдая за ним и вслушиваясь в горячечный бред, поняла, что дело совсем не в этом.
- Рафаэль… Рафаэль… – сухой шепот не становится тише или громче, повторяясь одним и тем же словом, как звук метронома, на грани слышимого. – Рафаэль…
Караи сидит около кровати, на которой лежит полумертвая рептилия, и смотрит в стену.
Она знает только одного Рафаэля и почему-то абсолютно уверена, что именно его зовет сейчас Й’оку, в очередной раз вырванный врачами с самой границы смерти.
Насильно загнанный в жизнь, как зверь в ловушку, спасенный и упорно не желающий жить.
«Что же такого осталось у тебя в Америке, что даже прощение Мастера не может удержать тебя? Что может быть важнее?»
Она усмехается сама себе.
А ведь был момент, когда и ей Мастер стал не так важен, как его заклятый враг. Она даже готова была предать…
Может ли быть такое, что и у Й’оку есть кто-то важнее, чем весь остальной мир?
Может ли этим «кто-то» быть Рафаэль?
Караи вздохнула.
- Ты не хочешь служить Мастеру, не хочешь жить вопреки тому, что прощен им, и не принимаешь его благосклонность. Почему, Й’оку? Что еще у тебя есть, кроме этого? За что ты цепляешься в прошлом? За тех, кто тебя забыл?
Ответом было уже привычное молчание.
Она знала, что так и будет, но раз за разом упрямо пробовала начать разговор, чувствуя, что ей важно разобраться в причинах произошедших событий, а не просто выполнить приказ.
Может быть, сегодня получится чуть больше, чем обычно? Как тогда, когда она принесла ему видеофайлы, присланные отцом, и он, наконец-то начал говорить с ней.
- Кто такой Ёдзи?
Й’оку повернул голову в ее сторону и чуть прищурился, потом вздохнул и отвернулся обратно.
Караи сердито вскинулась и стукнула кулаком в пол.
Она уже с ума сходила от загадок и разрозненных кусков этого запутанного паззла.
- Он ждет тебя, как написал Мастер, в Цитадели! Видишь?! Даже это для тебя сделано! Чего тебе не хватает, Й’оку?! Чего ты еще хочешь от нас от всех?! Мастер простил тебе предательство! Он ждет тебя в Нью-Йорке, он хочет, чтобы ты вернулся! Разве мало этого?! О такой милости никто не смеет мечтать, а ты отвергаешь все это! Что тебе еще надо?!
Она вскочила и, подбежав к черепахе, схватила за плечи, хорошенько встряхнув.
- Любой на твоем месте был бы счастлив! Что?! Что тебе еще надо?! Чего ты хочешь?!
Й’оку сбросил ее руки и оттолкнул от себя.
– Я хочу вернуться к родным, Караи, – неожиданно ответил он. – Я не хочу никакого прощения Господина Саки и его снисхождения. Разве ты не понимаешь меня? Я не верю, что Ёдзи мог оказаться в Цитадели. Он в безопасности, дома, и я хочу вернуться туда.
- У тебя уже нет семьи, – девушка дернула уголками губ и вернула ладони на плечи, укрытые черной тканью.
Заговорил снова.
Хорошо.
Надо просто дожать сейчас и сломать эту бессмысленную надежду, как ломала ее в себе. Вырвать, выбросить, дать принять то, что это просто несбыточная мечта.
- Они забыли тебя давным-давно и живут своей жизнью. И если Мастер написал, что Ёдзи ждет тебя, значит, так оно и есть. Разве хоть раз он лгал тебе? Никого у тебя теперь нет, кроме Мастера…
Й’оку уперся в нее слепым взглядом, словно в самую душу заглянул, и едва заметно качнул головой, криво улыбнувшись.