- А ты вот так же вытащил меня тогда в шторм, – усмехнулся он, стирая тыльной стороной ладони песок с щеки бесчувственного Леонардо. – Помнишь? Выходит, я смог хоть это тебе вернуть. Держись, нам обязательно помогут. Я придумаю как.
Услышав движение, Караи обернулась и впилась взглядом в громадину, перекатившуюся за решеткой.
- Ты сто раз пожалеешь, что на свет родилась! – Бакстер Стокман стоит у запертой двери, ухмыляясь ей в лицо с безопасного расстояния. – Господин Шредер так тобой дорожил, а ты предала его.
- Это ты сказал ему, да?! – Караи взвивается на ноги и бросается на решетку, бессильно молотя ее кулаками. – Как ты узнал?!
Бакстер хмыкает и на всякий случай отходит подальше.
- Я снабдил твой телефон считывающим устройством еще до того, как ты покинула Америку, дурочка. Слишком уж ты часто повадилась тогда шастать по крышам. Кто из них запал тебе в душу? А ты знаешь, что у мутанта и человека могут быть дети? Как бы ты опозорила нашего Мастера, случись такое. Черепаший самец не лучшая пара наследнице Главы Клана Фут.
Караи с криком вцепляется в прутья и трясет их, пытаясь вырвать из гнезд.
- Не смей так разговаривать со мной, ничтожество! Как ты посмел?!
Бакстер лишь хихикает еще более гнусно, чем до этого, и поворачивается спиной.
- Твое время еще придет. Мастер настолько разочарован, что непременно отдаст тебя в мою лабораторию, проверить, не завелись ли в твоем чреве головастики. И не забудь сказать спасибо Миднайту – он здорово помог мне, трепетно прочитывая все твои сообщения.
- Рафаэль, – Караи тихо окликнула черепаху, пытаясь рассмотреть в темноте подвала.
Он явно не мог встать и хрипло дышал при каждом движении, но поднятый на нее взгляд оказался на удивление ясным.
- Я не хотела этого, клянусь тебе.
- Да уж вижу я, – тот криво усмехнулся ей в ответ. – Хотела бы, явно не тут бы лавры пожинала. Это ты Лео сказала, да?
Караи вздрогнула и кивнула, опуская голову.
- Я не виню тебя. За любимое существо легко убить, но, Рафаэль… он же был твоим братом…
Раф уронил голову и резко выдохнул.
- Ага. Был.
- Ты убил его, – Караи осела у решетки и ткнулась лбом в колени. – Убил…
Протащив больную руку сквозь решетку, Раф дотянулся до ее кисти, лежавшей на полу, и тронул пальцы.
- Я сделал чуть больше, Караи. Не будь обо мне столь хорошего мнения.
====== шаткая, но вторая ======
Очередной удар заставил клона съехать на пол, подавившись кровавыми сгустками, и ткнуться лбом в камень у ног Ороку Саки.
Шредер долго смотрел на него сверху вниз, сложив на груди руки и потирая уже саднившие костяшки.
Их встреча должна была быть совершенно другой.
Он видел ее иначе, продумав до мельчайших деталей.
Й’оку должен был поклониться своему Мастеру, принимая служение Клану Фут как данность и как благо…
Он должен был сказать, чем так приманил его ненавистный Йоши, и раскаяться в своей легкомысленности.
Он должен был стать прежним послушным любящим клоном, готовым умереть по первому взгляду своего Мастера.
- Почему? – Шредер присел перед Й’оку и приподнял его голову за хвосты маски. – Что крыса сказала тебе такого? Почему ты так со мной расплатился за все, что я дал тебе? Что ты сделал с моей дочерью, что даже она предала меня?!
Й’оку промолчал.
- Отвечай! – Шредер коротко замахнулся.
Слепой остановившийся взгляд смотрел мимо него, словно мог уловить хоть что-то за большим, во всю стену, окном, и был абсолютно равнодушен.
Знакомый рык…
«Рафаэль!»
Й’оку дернул уголком губ.
Наверное, никто во всем мире не знает, как он был счастлив в тот миг, пытаясь вышибить доски спиной.
Никто не знает и никто не поймет.
Ведь Кадзэ надеялся.
Вопреки всему, даже голосу Господина Саки, прозвучавшему мгновением раньше, вопреки всей вселенной, он верил и знал, что они встретятся.
Рафаэлю не все равно.
Кадзэ знал это по его глазам, последним, что до слепоты рассматривал на мониторе планшета Караи.
Кадзэ верил.
Рафаэль не оставит его и непременно отыщет, чтобы привести в их дом.
На этот раз настоящий.
И на этот раз навсегда.
Выждав секунду, Шредер устало разжал кулак и смазал пальцами по щеке черепахи, позволив снова упасть лицом в пол.
- Ладно, – усмехнулся он, поднимаясь. – Давай поговорим иначе.
Повернувшись к сидевшему на столе Миднайту, Шредер коротко бросил:
- Приведи Рафаэля.
- Да что же это, а?! Что ты молчишь, чертова железка?!!
Кодама зло швырнул в сторону рацию, которую до этого отчаянно тряс и тыкал, в безумной надежде, что она все же оживет и примет сигнал.
- Мать твою черепашью восемь раз тапочками через забор!! Работай уже!!
Плюхнувшись на песок, он уперся локтями в колени и закрыл лицо, зло кусая пальцы, чтобы не начать орать.
Он не умел лечить.
Он вообще не понимал, как и что происходит в организме.
В той крошечной жизни, что была до жизни, Бакстер Стокман тыкал в него иголками и пичкал какой-то дрянью, постоянно ковыряя пинцетом панцирь.
Это было всегда больно, но это было понятно.
В новой жизни он много раз резался оружием, падал и разбивал руки и ноги.
Но это тоже, черт побери, было понятно!!
А что происходит теперь?
Кодама беспомощно оглянулся на лежавшего рядом Лео и шмыгнул носом, совсем по-Рафьи смазав кулаком по лицу.
Дядя дышал. Коротко, как-то неглубоко и с большими интервалами, но все же дышал.
Почему он не открывает глаза и не говорит ничего?
Откуда Кодаме знать, что именно надо делать в такой ситуации?
Чем надо помочь?!
Где дядя Донни или Юки?
Где хоть кто-то?
Где мудрый Учитель Сплинтер?
Они-то точно знают, что делать в этой ситуации и как докричаться до родных.
«Ты же громче всех орал, что хочешь один и без всех обойдешься. Орал? На, выкуси, не обляпайся. Жри с блюдечка, Кодама, и не подавись своим гордым «я все сам»! Жрачку стырить – мозгов много не надо. Геройствовать по подворотням – тоже. На, геройствуй, мудак несчастный, спасай жизни, как хотелось! Спаси, урод, спаси эту жизнь!»
- Дядя, – Кодама склонился к самому лицу Лео и бессильно протерся лбом по его холодной скуле. – Дядя, ну открой глаза, а? Ну чего ты? Крови же даже нет… все целое…
Трясущимися руками Кодама торопливо стряхивает мокрый налипший песок с боков Лео, осматривая его и пытаясь понять, где рана.
Ведь надо как-то перевязать хоть чем-то. Вот хоть банданой, чтобы кровь не текла, и быстрее звонить дяде Донни…
Пальцы снова и снова бестолково щупают запястья, как будто он знает, где искать пульс, а взгляд шарит по совершенно целой коже.
Раны нет.
Кодама мотает головой.
Он же точно видел, как дядя Раф всадил штык в бок дяде Лео.
Где же… куда же он бил? Откуда знал, что делать?..
Вопросы, вопросы, вопросы.
Они множатся, как муравьи в голове, как черные точки перед глазами, пока руки снова и снова ищут то, что не дает дяде открыть глаза и помочь добраться до дома, или хоть сказать, как послать сигнал с его рации.
Пальцы отыскивают здоровенную вмятину на втором сегменте пластрона Лео.
Кодама долго таращится на нее, пытаясь понять.
«Дядя Раф как-то рассказывал что-то про эту их акупунктуру… Чего я, козел, не слушал, а? Может, он знал, куда надо ударить, так чтобы просто вырубить надолго, но не убить?»
Кодама беспомощно вздохнул.
Дядя Раф, может, и знал, только вот в его башке от этого знаний ну никак не прибавляется.
Сколько надо ждать, чтобы это прошло? От этого точно не умирают?
«Боги!! Что же мне делать!! Я не смогу один!»
Миднайт спустился по лестнице и подошел к решетке, за которой сидел, казалось, дремлющий Рафаэль.