— Я ж говорил, — прокряхтел Распутин, наливая себе в стакан, судя по виду, воду. Отпил. Судя по тому, как его лицо разгладилось, все же это не вода. Старый волшебник повторил, уже нормальным голосом:
— Я ж сказал, ко мне не ходить! Чего надо?
— Ты только это и сказал, — ответила Милена. Она подошла поближе и облокотилась на меня. — А вот, товарищ, интересуется, что ты не сказал?
Распутин широко зевнул и недоуменно посмотрел сначала на неё, потом на меня.
— Ты о чем, девонька?
— О пророчестве, — сказала Милена и я впился взглядом в лицо Распутина. На нем не отразилось ничего, кроме недоумения.
— Каком пророчестве? — поднял брови Распутин.
— Том самом, — «объяснила» Милена.
— Ты дура или прикидываешься? — начал злиться старец.
— Не торопись, подумай. Есть ли пророчество, ценное настолько, что его прячут в «скрытым путях», — вмешался я.
— В Музеуме, чтоль? — потеребил бороду Распутин. — Так там много чего прячут. И уж точно есть такое, что всякое пророчество пять раз переплюнет, — он поставил стакан на столик, взял с него небольшую серебряную шкатулку. Достал из неё полупрозрачный листочек бумаги, насыпал на него дозу травы и начал ловко сворачивать самокрутку.
— Это что, византийская трава? — спросила Милена.
— Ага. Будешь? — кивнул Распутин.
— Нет! — решительно отказалась Милена.
— А я угощусь, — сказал я. Поднялся, забрал у старого наркомана косяк, и вернулся обратно на стул.
— Смотри, застукают, из Лицея вылетишь, — погрозил мне пальцем Распутин. И начал сворачивать новую.
— Так что там с пророчеством? Канцлер, может, упоминал что-то? — напомнил я ему.
— Нет. Хотя… В том году взял он в лекторы Велимудра Звездочета… — Григорий неразборчиво что-то добавил. В рифму и явно не приличное. — Курс этому сморчку читать дал. Хотя все ему говорили, что Велимудр этот дурак и проходимец! И я говорил! Но Канцлер уперся…
— Как это связано с пророчеством? — не понял я.
— Так Велимудр этот предсказания делает. Этим и знаменит, — пожал плечами старец Григорий. — Только последний раз он лет пять назад пророчествовал. А тут, в Лицее, небесную механику преподает. Нет, ну ты скажи, кто это будет учить? Вот ведь людям заняться больше нечем!
Григорий махнул рукой. Встал, потянулся, почесал задницу, и отправился к ближайшей свечке.
Мы с Миленой переглянулись.
— Надо будет с ним поговорить, с Велимудром этим, — шепнула она мне.
— Так вы зачем пришли? — спросил старец Григорий, слегка раскумарившись.
— Мудрости твоей ищем, — сказал я. Как там было, человек запоминает только последние фразы в разговоре. — Посоветоваться хотим, на какой факультет поступать.
Гриша затянулся дымом с видимым блаженством. Задержал дыхание. Я спрятал свой косяк в карман, под неодобрительным взглядом Милены.
— На случай важных переговоров, — объяснил я ей.
Гриша выпустил дым, не закашлявшись и своим нормальным, уверенным голосом сказал:
— Что тут думать. Ты, Храбр, ко мне пойдешь. На Естественные науки. Разберешься как мир устроен. Вон, ты про сани мои спрашивал. Узнаешь где их достать.
— А как сделать? — заинтересовался я.
— И это можно, — кивнул Распутин. — Может, на курсе третьем, даже курсовую такую задам.
— Заговорам учиться у моей бабки лучше, — фыркнула Милена.
— А тебе одна дорога. В Домострой, к Софье! — перевел на неё взгляд Распутин.
— А может я на военный факультет хочу? — огрызнулась та.
— Вот в домостройном тебе и расскажут, как воевать. С пылью да мужниной скукой! — хохотнул Распутин.
— Так, подытожим, — сказал я. — Факультет военных наук, ведет Канцлер, изучают, понятно, военное дело. Факультет естественных наук, ведешь ты, старец Григорий, изучаете магию. Домострой, это видимо как ухаживать за домом, ведет сударыня Софья..
— Складно сказал, да не так, — перебил меня Григорий. Уселся в кресло и хорошо поставленным голосом стал вещать. Чувствуется, что привык лекции читать.
— Она не сударыня. Она барыня Софья и её домостройный факультет в Лицее, как бы не самый важный. Про пыль там тоже есть. Наверно. Но тут ведь какие дело, кн… кхм… Храбр. Пока вы, бояре, в боях удачу ищите, кто-то должен вашу землю защищать. И заставлять прибыль приносить. Выкупы за вас платить. С купцами договариваться. Вам то спесь не позволяет? Кто это все делает? Или управляющего нанимать и трястись, чтобы не обокрал. Или на жену положиться. И так, оно, всяко лучше будет. Поэтому хорошая боярская жена должна много знать. Как правильно поля засеивать, как определить что садить, что хороший урожай в этом году принесет. Надо уметь определить, кто из жрецов проходимец и самозванец, а кто способен и дождь вызвать, и спорынью отшептать. А занятия по осадному делу у Военного факультета и вовсе Софья ведет. Не всегда, правда.