— Вот пей и ешь теперь у неё, — как-то обиженно ответила мама, хотя наверняка понимала, что он шутит.
— Ты чего? Я же шучу, — расстроившись, что шутка не удалась, произнёс он.
— Ничего. Сынок вы сегодня с Галей останетесь?
— Да, — опередив меня, ответила Галя.
— Прекрасно, — мамина улыбка стала ещё ярче, после того как я переехал и стал приходить к родителям лишь в гости, она часто пыталась уговорить остаться у них, после того как я познакомился с Галей, у мамы это получалось с каждым разом всё лучше. Дело здесь в родителях Галины, их у неё не было, поэтому к моим она относилась с таким же трепетом как к своим, мама, когда узнала, плакала вместе с ней.
Всё произошло в погожий осенний день бабьего лета. Галя с подружками гуляла на улице, когда самолёт ИЛ – 12 протаранил стену её дома именно на том этаже, где располагалась их квартира. В тот день вместе с её родителями погибло ещё две семьи, живущие на этаже по соседству.
В ходе расследования случившегося начальной версией крушения стал разлад в семье лётчика. Незадолго до этого командир воздушного судна развёлся с женой из-за измены с её стороны, но как оказалось, жена не так давно переехала в соседний дом, муж об этом знал, они пару раз пересекались по важным для обоих делам. Дальнейшее расследование происшествия показало, что у самолёта отказал один двигатель и экипаж не справились с управлением.
После произошедшего, Галя стала жить с тётей Катей, родной сестрой матери. Ей очень повезло, что она тогда десятилетняя не попала в детский дом. Ситуация с ними обстояла мягко говоря плохо. Количество детских домов в разы уменьшили из-за того, что большинство находилось в аварийном состоянии, в некоторых творилось непонятно что, доходило до рукоприкладства со стороны работником учреждения и даже насилия, так показала проверка, организованная Министерством просвещения РСФСР, ВЛКСМ.
Ужас!
Тётя Катя сомневалась, что Галя получит квартиру, как только станет совершеннолетней. Квартиру она все-таки получила, государство предоставило, как пострадавшей от авиакастрофы и даже раньше, чем положено, поэтому пришлось временно оформлять на тётю. Но как сама призналась моя любимая, в тот момент ей было совершенно до лампочки на эту квартиру. Ну дали, и что? Родителей то никто не вернёт. Папа — (Кузьма Никитич) механик — машинист локомотива, входил в состав Пятисотников. Мама (Лидия Максимовна ) — учитель русского языка. Плакала Галя во время признания так, что намочила мне рубашку, хоть отжимай. Самое тяжёлое испытание в её жизни, которое она пережила, переваривала и не рехнулась, ведь детскую психику так легко пошатнуть. Возможно, она ещё из-за этого хочет ребёнка, чтоб дать ему то, что сама не получила.
Ужин подошёл к концу, девочки принялись убирать со стол. Отец выпил ещё рюмашку, пояснив это словами – чтобы хорошо спалось. Я ушёл в свою комнату, постелился и решил в ожидание Гали почитать последний выпуск журнала “Юность” имевшиеся у меня и вышедший перед Посещением. Заодно и отвлечься от последних мыслей, так внезапно нахлынувших и сделавших этот ужин за последнее несколько лет одним из самых важных в решение сложных вопросов и довольно мрачных.
С первых страниц начинались рассказы, перед сном читать их не стал, в них тоже мало приятного, большинство военная драма, открыл раздел Спорт, потом Пылесос над котором посмеялся от души.
—Уже убрались? Так быстро? - спросил я у вошедшей в комнату Гали.
Она не ответила.
— Сейчас что не так? — хотелось разобраться и покончить с этим сегодня, раз и навсегда. Не люблю ссоры, но иногда их просто не избежать, нервы то после Зоны не те, что раньше.
— А ты как будто не знаешь? — продолжила разговаривать в прежнем не любезном тоне Галя.
— Ты все об этом? Я же вроде сказал да.
— Сказал, но не мне, своему отцу, потому что боишься его.
— Галя я за то чтобы у нас был ребёнок. Только не надо обвинять меня в том, что вру отцу.
— Я и не обвиняла тебя в этом, просто хотела убедиться, что по настоящему хочешь, а не передумаешь уже завтра.
— Разве у нас с тобой были подобные случаи?
— Не было, но все случается когда-нибудь впервые.
— Понятно, — ответил я, подумав про себя девушки такие девушки, ради любого пустяк устроят такой цирк, что другим придётся завидовать молча.
Она легла рядом и включила светильник, я даже в суете не заметил, как на улице потемнело.
Убрал журнал, выключил светильник и подтянул её к себе и вдруг услышал:
— Валь, не сейчас, — отпихиваясь, говорила Галя.
— Ты хотела ребёнка, а я сейчас очень хочу тебя.