— Хорошо.
— Вчера вы в кафе гостиницы Турист сидели за столиком с гражданином Дорониным Евгением Захаровичем, Верно?
— Не отрицаю.
— Это хорошо. А в двадцать три пятнадцать, гражданин Доронин был застрелен патрулём в южном направлении Зоны, за попытку бегства и при сопротивлении аресту.
Дальше я его уже не слушал, Закамский стал как фоновая музыка в кафе, когда тапёр играет на пианино. По голове, будто обухом ударили. Ещё вчера мы сидели за одним столиком в кафе, вели душевные беседы, изливали друг другу душу со слезами на глазах, а сегодня он уже мёртв. В это сложно поверить. Не верю! Как так? Может, я виноват в его смерти? Отказался вести, и всё тема закрыта, нужно было поддержать, разубедить его в бессмысленной затее. Чёрт! Чёрт! Поздно, уже ничего не исправить, раньше надо было думать. Прошлого не изменишь. К черту прошлое! Сейчас бы в настоящем разобраться, когда голова кругом идёт от происходящего. Машину времени ещё не создали, чтоб летать на ней и исправлять прошлые ошибки. Да и не моя это ошибка, ни мне и исправлять. Опять двадцать пять! Чего я к этой ошибке привязался. Какой смысл искать виноватого? Никакого. Потому что его нет, сам себя ерундой всякой накручиваю. Кордон виноват! Как осенило, только докажи его вину теперь. По сути, выход в Зону запрещён, профессор как один из работников техникума должен был об этом знать. А если не знал? Тут все покрыто тайной и неизвестностью. Можно к чему угодно прицепиться.
— … ауу вы меня слушаете? — неизвестно в какой раз уточнял Олег Петрович, — выпейте воды и давайте продолжим разговор, сегодня воскресенье, у меня выходной и хотелось бы вернуться домой пораньше.
Я послушался и осушил ещё один полный стакан, до сих пор терзаемый мыслью гибели профессора, а этому сукиному сыну Закамскому поскорее бы домой вернуться. Бездушная сволочь!
— Домой?
— Что домой? — переспросил он, так как будто решил, что я рехнулся и начал бредить.
— Вы хотите домой, а покойный гражданин Доронин всего лишь хотел посмотреть, на то где погибла его дочь, любимая доченька, — говорил, формулируя предложения для протокола.
— То есть вы хотите сказать, его целью в Зоне являлась могила дочери?
— Я утверждаю, потому что знаю наверняка, именно на этой печальной теме завершился наш диалог в кафе.
— Хорошо, так и запишу. Что ещё можете добавить к этому?
Правда! Мелькнуло в памяти красным словом, подобно предупреждением об опасности.
— Мы встретились в кафе вчера днём. Во сколько именно не помню. Разговор начался с того, как и у всех людей, не видевшихся очень давно.
— Давно? — перебил Закамский.
— Не перебивайте, пожалуйста, мне и так очень тяжело говорить. Мы не виделись чуть больше года. Вы наверняка просмотрели мои дело, заведённое комиссаром Жаровым, после того как нас задержали с получившим ожоги Романом Панфиловым, я по семейным обстоятельствам ушёл с должности лаборанта и стал трудиться только с отцом в мастерской. После мы не виделись с профессором до вчерашнего дня, — пришлось слегка приврать про уход из института, ничего страшного, если они начнут рыть под меня, отец скажет, что я присматривал за ним, он тогда наблюдался у врача, а когда стало совсем плохо, его положили в больницу.
— Так, так, проверим. А что именно он говорил про, то, что хочет увидеть дочь? Может, просил о чем-нибудь?
Мне вопрос показался подозрительным, чувствовался подвох, только из затуманенного рассудка в связи с трагедией, я не мог понять в чем.
— Профессор Доронин плакал, когда говорил о ней, проклинал Посещение, Зону появившуюся после неё. Просил отвести его туда, но я отказал, потому что больше не хожу в Зону, и не был там с прошлого мая и по сей день ни разу.
— Проклинал? Как думаете, он мог сойти с ума из-за гибели дочери? И вы точно ему отказали?
— Я не врач, не могу вам сказать. Как-никак прошло четырнадцать лет с момента её гибели, то есть он сходил с ума по тихо все это время, так что ли?
— Увы, у меня тоже нет медицинского образования. Возможно гражданин Доронин, стал сумасшедшим только в этом году, он вам не говорил, чем занимался последний год?
В голове ненадолго прояснилось, я полностью осознал ситуацию, в которой нахожусь, благодаря случайной встрече в кафе, вот такие последствия, врагу не пожелаешь. Закамский подозревает меня в том, что я ходил с профессором в Зону, не ясно поверил ли он в гибель дочери Доронина, или водит меня за нос, пытаясь подловить на мелочи.
Возможно, он думает, что профессор, работая в институте, узнал о каком-нибудь супер артефакте и решил заполучить его с моей помощью, я выведал у него, куда нужно идти, и что именно искать и решил избавиться от Доронина, отправив на верную гибель туда, где ездит патруль с Кордона. Если Закамский на самом деле так думает, то он полнейший идиот. Такая ситуация возможна и имела место быть, три или четыре года назад при институте. Правда, ни институт, ни артефакт не разглашали, кстати, те события могли послужить корнем происходящему сейчас. Забор с колючкой и электричеством, запрет на эмиграцию и многие другие ужесточения и законы.