Здесь и нашла его Роуз, прижимающегося к холодной каменной стене, абсолютно и бесповоротно сломленного.
Сперва Бен испугался, увидев, что его застали в столь тяжёлый момент. Он думал, что она посмеется над ним. Что расскажет каждому и испортит его репутацию, хотя Бен и сам хорошо поработал над тем, чтобы испортить ее. До тех пор, пока Роуз не присела с ним рядом, он был готов сорваться, наорать на нее. И затем, к его превеликому удивлению, она тоже начала плакать.
Так продолжалось пару недель. Возможно, даже месяц. А когда решили, что уже по горло насытились плачем, нашли себе новое занятие.
Иногда они просто читали, ели или играли в игры. Обычно Роуз заставляла его слушать свою девчачью музыку «Ярмарки Лилит», которую он, притворяясь, ненавидел. Но в основном они просто сидели и болтали. И делились с друг другом всем. Он уже и не думал, что сможет кому-то открыться в такой же мере, как это выходило с Роуз. И он думал, что, возможно, она считала так же.
Бен даже знал, что ей нравились девушки, и, кажется, об этом не были осведомлены ее друзья. Особенно Джанна, в которую Роуз была по уши влюблена.
У них не было абсолютно ничего общего — ну, кроме мёртвых членов семьи и колоссальной упёртости — но она, возможно, стала ему самым родным человеком.
И сейчас Роуз стала лучшей подругой человека, который всей душой его ненавидел.
— Я же сказал, все в порядке, — пробормотал он, отворачивая от нее голову.
Лишь бы она не смотрела на него своим всезнающим взглядом. Бен закрыл глаз отросшими волосами, надеясь хоть немного спрятать синяк.
— Я же вижу, что нет. Она должна была сто раз подумать, прежде чем бросить мяч в твою сторону. Клянусь, такое ощущение, будто она сделала это намеренно.
Бен прикусил губу и уткнулся взглядом в ступени.
— Может, так и есть.
— Она, типа, реально тебя не переваривает. Я просто не понимаю этого.
— Знаю.
— Почему?
Бен сперва был немного шокирован, узнав, что Рей еще не прожужжала Роуз все уши о той самой ночи. Она ведь определенно могла, и тогда над ними бы в считанные минуты начала смеяться вся школа. Шок прошёл, и он устало вздохнул, неохотно отвечая:
— Кое-что… случилось. С нами. Раньше.
Его с головой поглотило смущение, и он даже не смог рассказать о той ситуации Роуз. Во многих случаях он никогда не стеснялся обнажать перед ней душу, но, если расскажет об этом… просто умрёт со стыда.
— Она в Первом Ордене, типа, всего ничего. Знаю, что ты порой можешь вести себя как самый настоящий говнюк, но чего такого ты уже успел натворить?
— Это случилось еще до школы. Мы встретились два года назад.
От удивления глаза Роуз приобрели форму блюдец.
— Она об этом ничего не говорила.
Бен неопределённо замычал.
— И?
— Что, и?
— И что случилось между вами двумя?
Бен вздохнул, раздумывая, какой же дать ответ, чтоб удовлетворил ее любопытство, не вникая при этом в подробности.
— Я выставил себя полным дураком. И я… ранил ее. После этого мы больше не разговаривали. У нее есть полное право, чтобы ненавидеть меня.
— Больше ты не расскажешь, верно?
— Ага.
— Ладно. Я не буду давить, вижу, что тебя очень смущает эта тема, — ответила она и поднялась со ступеней.
— Спа…
Но Роуз не дала ему договорить, вскинув палец.
— Но не думай, что я это так оставлю, Бенджамин Соло. Ах, забыла сказать. Сегодня мы играем в шахматы и слушаем Бьорк.
Затем побежала вверх по ступеням прямиком в объятиях тёмной библиотеки, направляясь в комнату отдыха, где они обычно и зависали. Бен, ворча, отправился за ней. Он мог выдержать неразборчивые завывания Бьорк, но просто на дух не переносил шахматы. Или даже не так. Он не любил шахматы, потому что в них постоянно выигрывала Роуз.
Но ему будет полезно заняться чем-то обычным, незатейливым. Последние полторы недели он чувствовал себя крайне встревоженно.
В последний раз ему было так хреново целых два года назад.
Причина осталась той же.
========== Глава 3 ==========
1999 – Рей
Рей Джонс и не осознавала, какой силой может обладать одна лишь фамилия, пока не испытала это на собственном опыте.
Палпатин.
У нее и правда не было в планах менять свою фамилию. И точно не на такую.
Когда месяцы назад ее отыскал с иголочки одетый поверенный, заявившись к ней прямо на работу, Рей отнеслась к его визиту с большим подозрением. Он попросил ее присесть и сообщил, что у нее, оказывается, был недавно почивший дед, который всю ее жизнь находился от нее едва ли не в часе езды. Подозрение сменилось неприкрытым изумлением, и она рассмеялась мужчине прямо в лицо. А когда тот уточнил, кем именно являлся ее этот загадочный дед, былое веселье приобрело привкус горечи.
Этот человек — один из богатейших во всей Британии — жил без семьи и родных в богатстве и достатке. Все это время она училась выживать в нищете, сменяя одну дерьмовую семью на другую без копейки в кармане.
Поверенный сказал, что по закону все богатство ее деда переходило ей, а состояние у него было, откровенно говоря, впечатляющее. Все, что нужно было сделать Рей, так это сдать ДНК тест и взять фамилию умершего.
Дальше — лучше.
Шив Палпатин и вовсе не хотел становиться дедушкой. Он даже завещал ей все свое состояние не потому, что любил или же испытывал гложущую вину, а потому что просто не желал, чтобы прервалась его линия. Чтобы та канула в небытие вместе с его чёртовой фамилией. Очевидно, кроме Рей других родственников у него не было.
И это вызвало у нее отвращение. Она, не долго думая, была готова отказаться от денег, заоблачных перспектив и фамилии. Ее гордость не могла вынести столь горькой правды.
Но тогда вмешался Финн и убедил ее хорошенько над этим подумать.
Он сказал, что после стольких лет бедности она, как никто другой, достойна всех этих денег и, что более важно, защиты. Сказал, что с фамилией ее деда сможет с легкостью поступить в любой университет, в то время как еще одна «Джонс» вызовет у комиссии лишь очередной приступ закатывания глаз. Жизнь и так нелёгкая штука, особенно, когда ты омега. Поэтому ей нужно ценить каждую возможность, которая могла бы в перспективе вывести ее из порочного круга бедности. Финн мудро заметил, что она может из наследия своего деда сотворить нечто иное, нечто лучшее.
С тех пор изменилось все.
Фамилия.
Работа.
Одежда.
Школа.
К Новому Году Рей уже была абсолютно другим человеком. Иногда ей казалось, что все происходящее с ней — сон. Но было достаточно лишь одного взгляда на свою безвкусную красно-чёрную форму, чтобы понять — это правда. Она Рей Палпатин.
Но одно все так же оставалось неизменным.
Бен Соло.
Этот придурок.
Рей соврала бы, сказав, что перспектива снова увидеть его не была определяющим фактором в ее решении пойти именно в школу Первого Ордена. С новой фамилией перед ней открывались любые двери, и она знала, что такое положение дел еще сыграет ей на руку при поступлении в университет. А еще она была осведомлена о том, что его трусливая задница до сих пор терлась в стенах этого уродливого готического здания школы.
Он не был препятствием. Скорее, наоборот. Рей не могла дождаться, чтобы удивить его. Чтобы показать, что она столь же достойная, как и он… или даже лучше. Чтобы он увидел, чего лишился.
Поэтому в первый же день Рей принялась разыскивать его подобно ищейке, выжидая подходящий момент, чтобы оголить клыки. Уверенность то уходила, то накатывала с удвоенной силой. Она подготовила речь, проигрывала монолог в своей голове, пред зеркалом и даже в душе. Но затем случайно застала его в столовой, сидящим за обеденным столом в полном одиночестве, и ее сердце забилось сильнее.
Утешь своего альфу… он выглядит расстроенным.
Рей не могла позволить омежьей стороне взять над собой верх, хотя… нет, она не наступит на те же грабли. Не после того, что он сделал.
Ей пришлось подбодрить себя, вспомнить, что отныне она Палпатин, и только после этого подойти к нему, когда тот собирался выбрасывать мусор в контейнеры. Рей полагала, что, поставив его на место, получит от этого огромное удовольствие, но на деле все вышло несколько иначе. Несмотря на это, все равно было радостно знать, что он совсем не ожидал ее увидеть. Она застала его врасплох. Соло начал заикаться, кусать свои чёртовы пухлые губы, а затем сбежал, поджав хвост.