Глава 5
— Как ты мог?! — орала я, — Почему вмешиваешься в мою жизнь?! Я сама решаю, в кого влюбляться, а в кого нет. Не позволю …
— Ну, ты и дура! — обиженно рявкнуло дерево и его глаза неожиданно погасли.
Я растерянно задрала голову вверх, но кроме голых ветвей больше ничего не разглядела.
— Эй! Эй! Я с кем разговариваю?! — снова крикнула куда-то в пустоту, но ответа не получила.
Ну, и ладно! Ну, и пожалуйста! Подумаешь!
Я тяжело вздохнула, гнев медленно стал угасать, скручиваясь и успокаиваясь, словно сытая змея, но зато на смену ему снова вернулась жалость к себе. Именно из-за нее я и села на холодную землю, заревев от обиды. Ну, вот кому приятно вдруг узнать, что парень, который ухаживает за тобой, считает, что ты глупая, невоспитанная и еще черт его знает какая? А потом внезапно почувствовала легкое прикосновение, словно меня кто-то погладил. Я открыла глаза и увидела ветку, которая осторожно касалась моих волос, а напротив багровели все те же знакомые глаза, наполненные каким-то потусторонним светом.
— И не надо меня жалеть! — пробормотала обиженно.
— А я и не жалею, — ответил знакомый голос и снова успокаивающе погладил.
— Как думаешь, Николсон сказал про меня правду? Неужели именно такой я кажусь окружающим?
— Нет, — четко ответил Ар, а потом пояснил, — Ты действительно поступаешь иногда не осмотрительно и выглядишь при этом чуть наивно, но в том есть и своя прелесть. А опыт… что ж, — это дело наживное! И все у тебя еще впереди! Попробуй посмотреть на всю ситуацию с другой стороны: ты теперь знаешь правду, и впредь будешь более осторожной, доверяя не словам, а поступкам.
— Да, ты конечно же прав, — задумчиво проговорила, утирая слезы, а затем спросила, — А как ты догадался, что сразу же после нашего разговора меня понесет нелегкая к Николсону?
— Я всего лишь просчитал наперед твою реакцию.
— Это что же, я такая предсказуемая? — снова немного обиделась.
— Натуленька, ну как тебе помягче сказать? — ехидно протянуло дерево, безбожно переврав мое имя и превратив его в какую-то приторно сладкую конфетку.
— Не зови меня так больше, — пробурчала в ответ.
— Натуленочек, как хочу, так и называю, — усмехнулся мой таинственный собеседник.
— Ну, и гад же ты! — фыркнула я.
— Зато отвлек тебя.
— И на вопрос не ответил!
— Ладно! Предположить, что ты пойдешь к аспиранту, было легко. Моим словам ты конечно же не поверила, но подозрения все-таки появились. А так как ты — девушка решительная, вот и пошла лично выяснять, кто тебе соврал: он или я.
— Все верно, — тяжело вздохнула, вспоминая, как эта мысль пришла ко мне в голову.
— А потом послал тебе в помощь знакомого домового, чтобы поддержал в случае чего. Он же проявил еще и инициативу, решил открыть глаза на помощничка твоего уважаемого профессора Томпсона.
— Понятно, — проговорила задумчиво, — И что теперь делать? Как узнать, чего они от меня хотят?
— Да есть тут кое-какие подозрения…
— Какие?! — тут же вскинулась я.
— Неопределенные, — громко заржало дерево, а потом спросило, — Ты мне лучше скажи-ка, дорогуша, когда это ты поседеть успела?
— Не называй…
И только тут до меня дошло, что сказал Ар.
— Как поседеть? Где? Я старею?! — испуганно посыпалось из меня.
— У тебя белая прядь появилась, а раньше ее не было, — заявило дерево и так внимательно уставилось на меня, что я даже поежилась.
«Готов и клещами вытягивать из тебя правду», — словно говорил всем своим видом Ар. Только напрасно он ожидал от меня объяснений, а вместо них получил снова новые вопросы.
— Но откуда? Как же так? Слушай, а ты часом не врешь? — недоверчиво произнесла я.
— А надо? — хмыкнуло дерево, — И вообще, дома в зеркало посмотришь или подружек спросишь.
Я кивнула.
— А с аспирантом поступай, как знаешь: можешь дальше этот цирк продолжать, если, конечно же, своих нервов не жалко, а можешь и не встречаться с ним больше. Кстати, ты с кем-то делилась своей «душевной драмой»? — снова съехидничал Ар.