А я захлопала глазами, зачарованная и одновременно испуганная такими далекими, в прямом смысле этого слова, перспективами.
— Нам нужно лишь ваше согласие, и я обещаю: новый мир тут же откроет объятия для своего потерянного ребенка, — проговорил господин Томпсон, затем проникновенно улыбнулся и замолчал.
В кабинете повисла тишина, но для меня она не была таковой. В этот момент я слышала, как гулко бьется мое сердце, а мысли скачут бешеными зайцами. «Вот, бли-и-ин! Такое впечатление, что сейчас мозг взорвется!» — подумала, хватаясь за голову.
— Так что? Вы готовы к путешествию? Мы можем начать хоть сейчас! — поторопил профессор.
— Мне нужно подумать… — медленно проговорила я.
Голова кружилась, перед глазами мелькали черненькие противненькие мушки и насвистывали бравурный марш, ноги подкашивались — в общем состояние то еще.
— Какое «подумать»?! — заорал господин Томпсон, — Время не ждет! Мы больше не хотим задерживаться!
— Постой, Говард, — резко осадил Николсон, — Нате действительно нужно время, чтобы все осознать и принять взвешенное решение.
— Но, как же… вы же знаете сами… — немного растерялся профессор.
— Я все понимаю! — рявкнул тот, а потом с нажимом проговорил, — Но Ната должна подумать! Так будет правильно!
Преподаватель покачал головой, но больше ничего не сказал. И знаете, я обрадовалась этому, моя бедная голова не могла вынести еще и их перебранки.
— Ну, я тогда пойду? — несмело прошептала в ответ.
Профессор кивнул. Я медленно поднялась, меня изрядно штормило и покачивало, а пол радостно танцевал под ногами.
— А проведу! — кинулся ко мне Николсон.
Но я не согласилась. Сейчас мне было не до его лживых ухаживаний. Я видела, как тут же потухли его глаза, и он отвернулся от меня к окну, в которое давно уже заглядывала осенняя ночь.
Медленно вышла из кабинета, дверь за спиной громко хлопнула, а я, оставшись наконец одна, прислонилась к стене и сползла на пол. Мысли о родителях… уже давно лелеемая мечта узнать о них больше… теперь она могла осуществиться… Но черт возьми, как же страшно! Ринутся в чужой мир, да еще и с людьми, которые тебя ни в грош не ставят, а хотят использовать в каких-то своих непонятных планах — это ли выход из ситуации, про которую у нас часто говорят «и хочется, и колется»?
Очнулась от того, что кто-то дернул меня за плащ. Опустила голову вниз и увидела знакомого домового.
— Что? — проговорила растерянно, все еще витая в собственных мыслях.
— На! — ответил он и протянул мне то злосчастное яблоко.
— Спасибо! — искренне поблагодарила его.
Домовой, поделившийся едой! Надо же! Уж не зверек ли песец ко мне в гости пожаловал?!
Как только я вышла из Академии, тут же остановилась в задумчивости: идти в общежитие смысла не было, заснуть по любому не смогу, а соседкам ведь ничего и не расскажешь, ну что они подумают, лишь у виска покрутят, да посоветуют сходить к хорошему психиатру.
«Остается только мое противное дерево», — тяжело вздохнула и побрела, не смотря на поздний час, в парк. «Ару можно рассказать все, Ар поймет, Ар поверит», — мысленно успокаивала себя, пока вышагивала в непроглядной темноте, то и дело спотыкаясь и костеря на чем свет стоит администрацию Академии, которая так и не удосужилась поставить здесь хоть бы какой-нибудь захудаленький фонарь.
— О, Натусеночек пожаловал! — где-то высоко-высоко раздался голос моего знакомого.
«С каждым разом он все ужасней искажает мое имя», — подумала раздраженно, но внимания на этом заострять не стала.
— Я по делу! — прокричала, задрав голову.
— Какому?
И тут же напротив засверкали багровые глаза.
— Я только что была у профессора и его помощника. Так вот они признались, что прибыли сюда из другого мира, — протарахтела в ответ, пока еще решимость не пропала окончательно.
Не хотелось даже в глазах этой ехидины выглядеть легковерной дурой.
— Ну и как? Думаешь, не врут? — спросил Ар.
— Сама не знаю, — призналась в ответ, — Но все-таки похоже на правду. Этот господин Томпсон, который назвал себя магом, тоже кое-что умеет, — пояснила моему новому приятелю.
— Можешь рассказать подробнее, — хмуро попросил он.
И я тут же вывалила на него все подробности недавнего разговора. Особенно остановилась на происшествии с незнакомым привидением, ведь если бы не мой домовой, то все фокусы профессора удались бы на славу.
— А про родителей что узнала?
— Ничего, — я расстроенно опустила голову, — Мне только сказали, что мы — из Селении. Господин Томпсон провел какой-то специальный ритуал на последней лекции. А потом… — я внезапно заволновалась, — Прядь волос… Ну, тех, седых, ты их уже видел… вот… как доказательство… Ты меня понимаешь?