Я долго ломала голову над этой проблемой, а решение все не приходило. Ар не оставил мне ничего, ни единой зацепки, ни единой возможности с ним связаться, и теперь я полностью растерялась. Внезапно мои размышления прервал домовенок, незаметно выкатившийся из угла, и ткнулся мне в ладонь маленьким горячим носиком.
— Привет, кроха! — улыбнулась и погладила его.
— Пи-вет! — внезапно прозвучало в ответ тоненьким голосочком.
— О, ты учишься говорить?! — удивленно воскликнула я, внимательно разглядывая серенький комочек шерсти.
Мохнатик радостно запрыгал вокруг меня:
— Пи-вет! Пи-вет! — закричал он.
— Я уже поняла, что ты теперь очень культурный, раз умеешь здороваться, — усмехнулась в ответ, затем порылась в ящичке и выудила из глубины кусочек булки, — На, держи! — и протянула малышу.
Домовенок схватил угощение, уселся в нескольких шагах от меня и стал быстренько его уплетать за обе щеки.
Я же снова загрустила, проблема никак не решалась, а предупреждение требовалось передать срочно.
Я же снова загрустила, проблема никак не решалась, а предупреждение требовалось передать срочно.
— Эх, если бы я могла так же незаметно, как ты передвигаться по Башне, я бы наверняка предупредила Ара, — протянула задумчиво.
Мохнатик пискнул. Неужели он все понял? Затем подскочил и снова запрыгал.
— Что малыш, еще угощения?!
Но он отрицательно замотал головой и запищал:
— Ить-ить-ить! Я! Я!
— Что ты?!
— Я! Я! Могу! Могу! — заверещал он тоненько.
— Ты сможешь найти Ара и передать ему послание? — уточнила на всякий случай.
Я все еще не была уверена, что поняла его правильно.
Малыш закивал.
— Тогда, — на несколько секунд задумалась, — ты сможешь передать ему записку?
— Могу! Могу! — закричал он.
Я радостно улыбнулась, кажется проблема разрешилась сама собой, а затем написала на клочке бумаги небольшое послание, в котором попросила Ара как можно скорее встретиться со мной. Записка тут же перекочевала в лапки моего тайного помощника.
— Только смотри, ничего не перепутай! — предупредила его на всякий случай, — Это важно!
— Важ-но! Важ-но! — повторил мохнатик и скрылся в полумраке.
А я стала дожидаться демона. Но этим вечером он так и не явился.
Весь следующий день я не находила себе места. «Неужели домовенок не нашел его? А может Ар в беде? Или я опоздала со своими предупреждениями, а гнев Теулсуне уже настиг его?» — думала взволнованно. Хотя и понимала прекрасно, что соответствующие слухи уже обязательно бы прокатились по Летающей башне. Из-за этого у меня все валилось из рук, даже Франи и Герти заметили. Пришлось, во избежание ненужных вопросов, пожаловаться на головную боль. Кое-как я дотянула до вечера и только у себя в комнате дала волю тревоге, что уверенно обосновалась в моем сердце.
«Наглый, противный демон, а еще… еще самый лучший на свете, ну вот пусть только с тобой что-нибудь случиться», — приговаривала, бегая из угла в угол.
— Тигреночек мой, — раздался вдруг такой родной голос.
— Арчик! — заорала я и бросилась от наплыва эмоций к нему на шею.
— Змейка моя, задушишь ведь! — деланно заворчал демон, одновременно крепко обнимая меня.
— Я так за тебя переживала! Думала, ты в ловушку угодил! Или валяешься в кровати у Арабеллы! Или тебя испепелил Теулсуне или… — затараторила я.
— Постой, Натонька! — прервал мужчина.
А я почему-то так и растаяла от этого его «Натонька».
— Рассказывай все по порядку, а то я ничего не понимаю, особенно про Бэлку и Суна этого.
— Кого-кого?
Я улыбнулась, услышав, как он обозвал Великого и Божественного.
— Это я сократил для нас с тобой, чтоб язык каждый раз не ломать, — усмехнулся он.
Я кивнула и начала свой рассказ. Ар слушал внимательно, задавал всякие уточняющие вопросы, а в конце просто выругался, когда понял, как же его собирались и подставить, и обмануть одновременно.
— Ясно значит, что придумали эти две безмозглые курицы, — проговорил он, — А я то еще надеялся добиться от Лионеллы хоть какой-нибудь полезной информации. Ладно, не переживай, разберусь с ними. Спасибо, что предупредила! — и тепло улыбнулся, а затем добавил с таким хитрым-прехитрым прищуром, — Вот никто в целом мире о бедном демоне даже не думает.
Я возмущенно уставилась на него.
— Кроме моей драгоценной Натоньки, — закончил Ар и одним ловким движением усадил меня к себе на колени, а потом уже гораздо серьезнее добавил, — Я сделаю все, Натуська, чтобы ты была счастлива, — и совсем тихо, — даже если ты однажды возненавидишь меня.