— На что? — немного раздраженно спросила мисс Равенден.
— О, это длинный список, — хитро ответил Колтон. — Вам лучше присесть, а то я долго буду перечислять.
Он снял плащ и постелил его на ближайший выступающий булыжник, а она изящно на него присела.
— Во-первых, сотня упаковок жевательного табака. Думаю, все спасатели жуют табак. Далее пять долларов на несколько ярких гравюр известных актеров и актрис. Остальное — на мексиканские лотерейные билеты, — неубедительно закончил покинутый идеями Колтон.
— Да, ради этого не стоило садиться, — пренебрежительно сказала девушка. — Вот если бы вы собиралась купить что-то действительно полезное, я бы, наверное, их вам оставила. Прошу! — и маленькая ручка снова потянулась вперед.
Колтон наскоро вытащил одну десятидолларовую купюру и две по пять.
— Ничего, если верну разменянные? — взволнованно сказал он. — Понимаете, просто это первые деньги, которые я заработал не по своей профессии, и я собираюсь повесить их в рамку.
— Если двадцать долларов для вас настолько незначительные деньги, что вы можете себе позволить развешивать их на стене…
— Конкретно эти двадцать долларов значат для меня очень много, — перебил Дик.
Дороти встала.
— Пойду попробую сделать пару бросков, — сказала она.
— Сетью? — спросил Дик. — Хотел бы я на это посмотреть.
— Сеть держится на ручке от удочки, — объяснила она, игнорируя шпильку. — Я помогаю отцу собирать экспонаты в его коллекцию. Он энтомолог, а здесь водится несколько редких видов мотыльков, которые он очень надеется заполучить.
— Теперь мы с вами достаточно знакомы для того, чтобы я смог пригласить вас на прогулку?
— Прошу прощения, я была такой… такой грубой, — нежно ответила девушка. — Чтобы загладить свою вину, я приму ваше приглашение.
— Вы приехали сюда специально, чтобы собирать мотыльков? — спросил Колтон, делая шаг вперед.
— Да, тут водятся несколько видов, которые мы с отцом как раз сейчас изучаем. Я играю с бабочками зимой, а летом охочусь на них. У каждого здесь есть какая-то цель. Мы с отцом обогащаем копилку человеческих знаний о чешуекрылых бабочках. Мистер Хейнс проводит отпуск с Хельгой. Хельга отдыхает перед новым музыкальным учебным годом. У вас тоже должна быть цель. Что вас сюда привело?
Дик Колтон, как и большинство больших людей, был очень неуклюжим и, соответственно, жутко стеснительным в отношении девушек, и сейчас его смущение перешло все границы. Он как завороженный смотрел прямо в бездонные глаза Дороти Равенден и быстро ответил:
— Судьба.
— И правда судьба, честное слово! — вздохнула эта выдержанная девушка, удивляясь собственной минутной слабости. И чтобы восстановиться в своих глазах, добавила:
— Подарок судьбы для Хельги, разумеется. Если бы не вы, они с мистером Хейнсом наверняка бы утонули.
— Вы уже знали ее раньше, да?
— Да. Мы посещаем один и тот же дом в Филадельфии, а еще мы с отцом приезжаем сюда уже несколько лет. Я хорошо ее знаю. Если б я была мужчиной, я бы весь мир положила к ногам Хельги Джонстон.
— Они с Хейнсом помолвлены, м?
— Нет, не помолвлены, — сказала девушка. — Она — весь мир для мистера Хейнса, но сама его не любит. А он и никогда не пытался ее к этому склонить. У него какие-то свои причины… Иногда мне кажется, что ему и самому она не нужна в этом смысле. Может он просто этого не осознает.
— Но он определенно ей интересен.
— Она очень привязана к нему. А почему бы и нет? Он делал и делает для нее все, что может.
— Как такое возможно?
— О, это одна из историй, заставляющих верить, что не перевелись еще на свете настоящие мужчины, — мечтательно сказала девушка. — Мистер Хейнс впервые приехал сюда еще начинающим репортером с маленьким доходом, а Хельга была двенадцатилетним дитем с жадным умом и задатками хорошего голоса. Он давал ей книги и уговорил Джонстонов отдать дочь в хорошую школу. Потом она подросла, а он стал «звездой» (так, кажется, их называют) в своей газете и снова приехал к Джонстонам и попросил у них разрешения отправить Хельгу в подготовительную школу, а затем в колледж. Они договорились, что Хельга ничего не узнает о том, что мистер Хейнс берет все расходы на себя. Она бы так и не узнала, если бы не один случай, произошедший на первом курсе. Она не захотела сдавать одногруппника, и ее за это хотели исключить. Но мистер Хейнс узнал об этом и сразу же приехал во всем разбираться. Пошел прямо к ректору. «Вот факты, — сказал он. — Оставлю их в ваше распоряжение или же опубликую в своей газете. Решайте сами».