— Приедет корабль забрать тело мистера Эли обратно в Коннектикут, где он жил, — сказал репортер. — Рыбаки объяты суеверным страхом.
— Что-нибудь новое обнаружили?
— И да, и нет. Все слишком неопределенно, чтобы как-то об этом говорить. Можно делать лишь догадки и предположения, которые все еще больше запутают.
Колтон взглянул на Хейнса.
— Вам нужно поспать. Очень нужно, — сказал он. — Есть боли?
— О, да как обычно. Ну может чуть-чуть больше.
— Примите это, — сказал доктор, протягивая ему пузырек с порошком. — Это поможет. Хотел бы я, чтобы и мне помогло. Ощущение, что сон сегодня на меня не снизойдет.
Репортер кивнул в знак благодарности и ушел. Дик повалился на кровать, но события последних дней в Монтоке полностью взяли власть над его мыслями, так что доктор просто лежал и додумывал, прогоняя все это снова и снова в своей голове. А когда он закрыл глаза, перед ними опять начали мириадами выстраиваться медицинские препараты. Затем пришла окровавленная овца, громко блеющая в бешеном страхе. Овца превратилась в человека, лихорадочно сражающегося за свою жизнь в кустах, а потом этот человек превратился в самого Дика. Он почти раскрыл причину ужаса, тайна вот-вот будет разгадана. На доктора опустилась тьма. Он перевернулся на спину, кровать скрипнула, и несчастный снова проснулся. Больше эти видения к нему не возвращались. Постепенно доктора начала окутывать легкая дремота, затем перед глазами оказалась Дороти Равенден, и он мирно уснул.
Глава XI. Тело на песке
Со дня кораблекрушения у Грейвъярд-Пойнт прошло четыре дня. Наступило двадцатое сентября. Маленькая община «Третьего дома», обычно дружная и веселая, сегодня была в каком-то раздробленном и унылом состоянии. После вчерашней ссоры Долли Равенден и Дик Колтон соблюдали вооруженный нейтралитет. Долли было очень стыдно за то, что она позволила упрямому чертику взять верх над своими эмоциями и выставить ее перед Диком в совершенно неправильном свете, но еще больше девушка стыдилась того, что все это так сильно и трепетно беспокоило ее сердце. Такая загадочная и неоднозначная женская гордость не давала ей сделать первый шаг на пути к примирению. Дик все время мучился жаждой самобичевания, но в итоге все же мудро решил придерживаться совета Хельги, смысл которого он, однако, понять так и не смог. Голос Хельги снова наполнил весь дом, будто призывая его обитателей к счастью, но Эверард Колтон угрюмо сидел в углу спальни, браня себя за то, что поддался на уговоры брата остаться здесь еще на несколько дней. Хейнс был очень раздражен, потому что никак не мог выйти на след преступника. Профессор Равенден сидел опечаленный потерей прекрасной особи ленточницы из-за своего глупого страха. За завтраком все тоже были не веселы.
Утро было очень туманным, все холмы оделись в густую белую пелену — идеальные условия для тайной рекогносцировки.
— Это наш шанс, — сказал после завтрака Хейнс Дику Колтону и профессору Равендену. — Мы возьмем лошадей и прочешем местность. Может быть нам повезет наткнуться на что-нибудь интересное.
Все охотно согласились, и вскоре отважная троица скрылась в серой мгле. Их главной целью сегодня было выйти на след Невероятного Уолли. Все утро мужчины обследовали холмы, но так ничего и не обнаружили. Они пообедали в «Первом доме» и двинулись домой уже совсем близко к вечеру.
— Он может прятаться в любой из этих дубовых чащ, — сказал Хейнс, как только все уселись на лошадей. — Иголка в стоге сена. Туман сгущается — надо бы поторопиться.
Поторопиться особо не получилось из-за начавшегося дождя, окончательно перекрывшего видимость. После часа бесплодных скитаний профессор Равенден сказал:
— Кажется, я слышу море. Ориентируясь на звук, мы вполне можем выйти к нашему прибережному холму, а оттуда до дома совсем недалеко.
— Браво, профессор! — сказал Хейнс, и троица отправилась в сторону моря.
Когда они добрались до песчаного гребня, возвышавшегося примерно на восемьдесят футов над водой, дождь ослаб, и резкий ветер разогнал густой туман. Мужчины оказались примерно в четверти мили от Грейвъярд-Пойнт.
Дойдя до крутого оврага, следопыты решили в него заглянуть и увидели прямо на дне тело мужчины, распростертое на твердом песке.
Он лежал лицом вниз. Было в позе мертвеца что-то очень неприятное и странное; создавалось впечатление, что он умер насильственной смертью. На первый взгляд можно было предположить, что тело туда прибило волнами, но что-то подсказывало трем смельчакам, что убило этого человека совсем не море. С той стороны, где они стояли, спуск был слишком крут, чтобы рисковать, но проехав чуть дальше, мужчины нашли место, через которое можно было добраться до дна оврага. Полускользя, полупадая, все трое пробирались вниз, на ровную полоску пляжа, обнажаемую океанским отливом. Добравшись до земли, они заметили какого-то человека, идущего с востока в их сторону, и со всех ног пробежали в его сторону. Хейнс узнал в нем Брюса, патрульного со станции Боу-Хилл, который принимал участие в спасательной операции во время кораблекрушения несколько дней назад. Дик Колтон тоже двинулся вперед, но Хейнс его окрикнул: