Только промолвил он: «Шма, Исраэль!» —
Дверь синагоги слетела с петель.
Черная куртка, в руке — револьвер:
«Ты — мракобес и реакционер!»
…Лампа, наган, приготовленный лист.
Перед раввином — суровый чекист.
Глянул с усмешкой и громко сказал:
«Вижу, раввин, ты меня не узнал!»
«Ну, почему же? — ответил раввин. —
Ты — Арье-Лейба единственный сын.
Не было долго в семействе детей.
Он поделился бедою своей.
Он попросил, чтобы я у Творца
Вымолил сына — утеху отца.
Помню, я долго молился — и вот,
Вижу, что сын Арье-Лейба — живет».
«Где же хваленая мудрость твоя?
Птичкой порхнула в чужие края?
Ребе, молитвы свои бормоча,
Вымолил ты для себя палача!» —
«Знал я об этом, — ответил старик, —
Делать, что должно, я в жизни привык.
Жертвою стать или стать палачом —
Каждый решает, тут Бог ни при чем».
Лампа, наган, да исчерканный лист.
Долго смотрел на раввина чекист.
Черная куртка, звезда на груди…
Дверь отворил и сказал: «Уходи…»
…Что там за точка средь белых равнин?
Улицей снежной проходит раввин.
То ль под ногами, то ль над головой
Крутится-вертится шар голубой…
1997–2013, Реховот