Линка покоробило от такого беспощадного определения.
- И тебя еще называют джентльменом. Ты говоришь о ней ужасные вещи.
- Даже если это правда?
- Ладно, давай не будем больше об этом говорить, хорошо?
Вес в удивлении покачал головой.
- По крайней мере, теперь я могу предъявить доказательство, что ты не такая уж бесчувственная машина, как о тебе сложилось мнение. В твоем я есть дырка, слабое место в броне.
- И это мне тоже не нравится.
- Линк, тебе надо радоваться этому. Никто не может быть таким непоколебимым и таким чертовски всегда правым, каким ты стараешься перед всеми быть, или хочешь, чтобы все так думали. Иногда слабости завоевывают друзей там, где сильные стороны приводят к появлению врагов.
- А я когда-нибудь говорил, что мне нужны друзья?
- Ну, спасибо. - Вес отвернулся в сторону.
- Ты знаешь, что я имею в виду. Друзья связывают ответственностью. Ты пытаешься отдавать и брать, но довольно скоро обнаруживаешь, что уже ничего не берешь, а только отдаешь. И ты отдаешь до тех пор, пока тебя не выпотрошат, а когда ты уже раздет до нитки, эти так называемые друзья оставляют тебя в дыре. Я видел, как это происходит. Моя мать, бедная, какой может быть вдова, живущая в трущобах, голодая сама ради нас детей и детей соседей, когда имела возможность, давала еду им и давала еду нам, а что получила взамен? Анемию, преждевременную могилу и милые улыбки благодарности.
Я один, сам по себе, и хочу, чтобы так и было. А ты, Вес, давай, люби человечество. Тебя так воспитали и дали соответствующее образование. Я же люблю Линка Хослера, я работаю для Линка Хослера и стараюсь делать это хорошо. Больше мне ничего не нужно.
- За исключением Келли. Тебе хотелось бы брать от Келли... привязать себя к ней.
- Тут другое дело. Мужчина и женщина - это другое.
- Ты заставляешь меня чувствовать себя так, словно я должен отойти, разрушить классический треугольник и сказать: "Бери Келли, и да благословит вас Бог". Но я не могу этого сделать, Линк, потому что нет никакого треугольника, который надо разрушить. Я не люблю Келли, она не любит меня. И тебя она тоже не любит. Так что я ошиваюсь тут, пока Келли делает вид, что склонна терпеть мое присутствие.
Ответ Линка утонул в реве толпы, которая вскочила на ноги, чтобы получше рассмотреть момент первого удара второй половины игры. Келли вернулась на свое место, и спор пришлось прекратить.
Команду гостей заставили вводить мяч с линии сорока пяти ярдов, и "Великолепные" с энтузиазмом раскручивали серию первых схваток, держа курс на линию ворот. В промежутках между розыгрышами мяча Линк с удовольствием оглядывал стадион, наслаждаясь цветом и видом людей: красными, желтыми и оранжевыми накидками, тентами машин, шелестом и трепетанием стягов.
Еще одно представление шло высоко вверху над головой. В чистой голубизне неба метались птицы, пронзительно крича и перекликаясь высокими голосами, которые были ясно слышны, когда затихал подбадривающий свою команду сектор. Зрелище выглядело странно. Сначала птиц было несколько, но затем их количество выросло до несметной стаи. Они пролетали мимо стадиона, быстро махая крыльями, словно что-то их преследовало, а им хотелось оторваться. Соседи вокруг Линка тоже заметили происходящее, но не стали уделять внимание этому. "Великолепные" дошли до восьмой линии, и назревал гол, так что было не до наблюдения за птицами.
Когда после приземления мяча Линк снова взглянул на небо, воздух был чист: ни одной птицы, ни облачка. Рядом улыбалась Келли, и вся необычность увиденного погасла.
Через какое-то время Вес потянулся и коснулся руки Линка, указывая на маленькое образование высоко-высоко вверху, которое приближалось к стадиону.
- Как ты думаешь, что это за порода птиц? - спросил Вес. - Как-то странно они выглядят.
На таком расстоянии было трудно судить, но птицы летели как-то странно: никаких видимых взмахов крыльями. Он поднял свой бинокль и повел им, чтобы навести на стайку. Когда он отрегулировал фокус, его пальцы крепко сжали окуляры, а тело напряглось. Увиденное было настолько невероятным, что он подумал о какой-то ошибке.
- Эй, Вес, - от протянул бинокль, - посмотри ты.
- Это не птицы, - потрясенно ответил Вес. - Это похоже на...
- Ну-ка дай мне бинокль. - Линк снова навел окуляры и принялся пристально рассматривать приближающуюся стаю. Она быстро приближалась, снижаясь под углом в направлении стадиона. Несмотря на всю невероятность, ему пришлось посмотреть фактам в лицо. В стае летели не птицы. Это были Глаза. Явно одни Глаза без тела.
Когда они подлетели ближе, ему удалось разглядеть их ресницы и цвет: голубые, коричневые и бледно-бледно зеленые. Волна внутреннего неверия и отвращения поднялась в нем, и он встал на ноги, подавляя в себе внезапную тошноту.
- Давай убираться отсюда, - хриплым голосом прошептал он Весу.
Он схватил Келли за руку и рывком поставил на ноги. Теперь сомнений не оставалось. Глаза по крутой траектории снижались, и их уже можно было видеть невооруженным глазом. Со страхом, близким к ужасу, он продолжал наблюдать за ними, не в силах отвернуться. Они плыли в воздухе, и солнце ярко отражалось в их зрачках. Ресницы быстро закрывались и открывались, когда эти чудовища мигали.
Остальные тоже заметили Глаза и над стадионом пронесся продолжительный крик; люди указывали вверх пальцами. А затем наступила тишина. Огромная чаша с четкими рядами сидящих людей была словно залита гробовым молчанием. На поле ударом ноги как раз запустили в полет мяч, и был слышен глухой звук от удара. Но мяч, пролетев, упал, и никто не обращал на него внимания, так как игроки обеих команд, выкручивая шеи, смотрели вверх, разглядывая, что творится у них над головой.
Существ было восемь - восемь Глаз - и они снизились до уровня верхнего ряда трибун, и сделали круг вокруг поля. Затем они скользнули ниже. Все восемь... каждый по футу в длину.
Келли вцепилась рукой в Линка и не двигалась. Он же не мог найти в себе силы заставить ноги двигаться. Единственное, что он мог, это только ждать, смотреть и испуганно дышать в безмолвной тишине.
С Глазами что-то начало происходить. Вот они парили, и вдруг увеличились в размере. Медленно расширяясь во все стороны и вверх, они продолжали расти. Их бледно окрашенные оболочки раздувались и превращались в тусклые, без всякого выражения круги, которые почти незаметно двигались из стороны в сторону, оглядывая людей, при этом их взгляд сохранял полную безучастность.
Что-то заставило Линка наблюдать только за ближайшим Глазом, и его поле зрения сузилось. Глаз вырос с одного фута до трех, потом мигнул и раскрылся сначала до пяти футов, затем шести. Шести футов в длину и трех в ширину он парил над линией пятьдесят ярдов и пристально смотрел на него. Линк беспомощно встретился с этим взглядом, будучи слишком напуганным, чтобы сопротивляться.
Движение на противоположной стороне стадиона отвлекло его внимание от Глаза. Весь сектор людей одновременно встал на ноги, словно их подбросили невидимые пружины. Они постояли, затем повернулись, и верхний ряд гуськом пошел к лестнице между секторами, затем пошел второй, третий, пока все не пришли в движение. На сидениях после них оставались брошенные лоскутки одеял и накидок.
- Они двигаются как мумии. - Тихий голос Келли громко прозвучал в окружающей тишине. - Как зомби.
Встал и начал двигаться сектор с курсантами, что расположились у конца поля. Линк оглянулся назад на Глаз, парящий над пятидесятиярдовой линией, и водянистая голубизна пронизала его до самых костей.
- Нам надо убираться отсюда, - прошептал он.
Окружающих охватило такое же сумасшедшее желание исчезнуть, и они, сорвавшись с места, кинулись к лестницам в проходах. Сначала их походка напоминала быструю ходьбу: напряженные ноги, поспешные, но сдерживаемые движения. По мере же того, как ужас проникал в сознание, они начинали двигаться все быстрее и быстрее. Глаза без тел... за ними - ничего, только огромные глазные яблоки и изогнутые ресницы. Линк втащил Келли и Веса в быстро двигающуюся шеренгу людей.