Кальторп все больше и больше хмурился. Он поднялся и подошел к огромному окну на втором этаже Белого Дома. Туземцы считали, что дворец назван так в честь Великой Седой Матери. Кальторп, правда, знал более точную причину, но у него хватило ума не спорить.
Глянув ненароком вниз, подозвал Стэгга к окну. Тот выглянул, потянул носом и сделал гримасу. Внизу несколько человек поднимали большую бочку на задок телеги.
— Когда–то этих парней называли золотарями, — сказал Кальторп. — Они приходили каждый день и собирали испражнения для удобрения полей. Этот мир таков, что все должно идти на пользу людям и для обогащения почвы.
— А ведь мы уже привыкли к этому, — сказал Стэгг. — Хотя запах, мне кажется, с каждым днем сильнее. Видно, прибавляется людей в Вашингтоне.
— Для этого города запах не нов. Хотя прежде он был не столько от человеческих испражнений, сколько от воловьих.
— Кто бы мог подумать, что Америка, страна домов с двумя ваннами, вернется к избушкам, да к тому же без дверей. И не потому, что они не знают канализации и водопровода. Водопровод есть во многих зданиях.
— Все, что приходит от Земли, должно вернуться в Землю. Они не грешат против природы, выбрасывая в океан миллионы тонн столь нужных почве фосфатов и других веществ. В этом они не похожи на нас, слепых глупцов, убивавших свою землю во имя санитарии.
Стэгг посмотрел на доктора — сверху вниз, очень выразительно.
— Для этой лекции ты пригласил меня к окну?
— Да. Я хотел объяснить корни этой культуры. Во всяком случае, попытаюсь. Видишь ли, пока ты резвился, я работал, изучая язык. Он английский по сути, но от нашего ушел дальше, чем наш от языка англосаксов. И в лингвистическом отношении выродился значительно быстрее, чем когда–то предсказывали. Вероятно, вследствие изолированности небольших групп после Опустошения. И еще потому, что большинство неграмотны. Грамотность — исключительная привилегия жрецов и «дирада».
— «Дирада»?
— Аристократов. Слово произошло от «диирдрайвер», так как только привилегированным позволяется ездить верхом на оленях. Аналогично испанским кабальеро или французским шевалье. Оба слова первоначально обозначали всадников. Давай еще раз взглянем на роспись.
Они подошли к дальней стене длинной комнаты и остановились перед огромной яркой фреской.
— На этой картине, — комментировал Кальторп очень серьезно, — изображена легенда из религии Ди–Си. Как видно, — он указал на фигуру Великой Седой Матери, возвышающейся над крохотными полями и горами и еще более крохотными людьми, — она очень разгневана. Сдернув голубое покрывало, которым некогда покрывала Землю от безжалостных стрел своего сына, Богиня помогала своему Сыну–Солнце сжечь земные создания.
Человек в своей слепоте, алчности и высокомерии осквернил землю, данную богиней. Его города–муравейники опорожняли свои нечистоты в реки и моря, превратив их в сточные канавы. Он отравил воздух зловонной копотью. Кстати, эта копоть, я полагаю, была не только результатом деятельности промышленности, но имела и радиоактивное происхождение. Сами Ди–Си, конечно, ничего не знают об атомных бомбах.
Тогда Колумбия, будучи уже не в состоянии терпеть отравление земли человеком и его отказ от поклонения ей, сорвала свое защитное покрывало с Земли и позволила Солнцу в полную силу осыпать своими стрелами все живое.
— Я вижу валяющихся по всей Земле мертвых людей и животных. На улицах, в полях, в морях, — подхватил Стэгг. — Завяли травы и высохли деревья. Люди и животные еще как–то укрывались от солнечных стрел.
— Но спастись им не удалось, — продолжил Кальторп. — Они не умерли от ожогов, но им надо было питаться. Животные выходили по ночам и поедали падаль и друг друга. Люди, покончив с запасами пищи, съели животных. А затем человек стал есть человека.
К счастью, смертоносные лучи падали сравнительно недолго. Возможно, меньше недели. Затем богиня смягчилась и вернула на место защитное покрывало.
— Так чем же на самом деле было Опустошение?
— Могу только предположить. Помнишь, незадолго до нашего взлета правительство заключило соглашение с одной из исследовательских компаний на разработку всепланетной системы передачи энергии? Предполагалось соорудить шахту такой глубины, с которой можно было бы отыскивать тепло, исходящее из ядра планеты. Эта энергия должна была преобразовываться в электричество и передаваться по всему миру, используя в качестве проводника ионосферу.
Теоретически, любая энергосистема могла бы подключиться к этому источнику. К примеру, весь Нью–Йорк извлекал бы из ионосферы энергию, необходимую для освещения и обогрева домов, питания телевизоров, а после установки электромоторов и питания всех средств передвижения.
Полагаю, этот проект был осуществлен через 25 лет после того, как мы покинули Землю. Я уверен, сбылись предупреждения некоторых ученых, в частности Кардена. Он предсказал, что первая же передача энергии в таких размерах разрушит часть озонового слоя.
— Боже, — сказал Стэгг. — Ведь, если уничтожить достаточное количество озона в атмосфере…
— То наиболее короткие волны ультрафиолетовой части спектра, не поглощаемые более им, будут доходить до поверхности Земли и каждого живого существа на ней. Животные и люди умирали от ожогов; растения, пожалуй, были более устойчивы. Но все равно — эффект был опустошающим, судя по гигантским пустыням, покрывающим всю Землю. Но этого, как будто, оказалось недостаточно. Природа, или если сказать иначе, Богиня, поразила еще раз только–только поднявшегося на трясущихся ногах человека. Утечка озона, по–видимому, продолжалась очень недолго. Естественные процессы восстановили его обычное содержание. Лет через 25 остатки человечества — жалкие остатки, не более нескольких миллионов — стали образовывать небольшие изолированные сообщества–поселения. И тогда по всей Земле начали извергаться потухшие ранее вулканы. Возможно, этот второй катаклизм явился запоздалой реакцией Земли на попытки пробить земную кору. Механизм Земли действует медленно, но верно.
Утонула почти вся Япония. Исчез Кракатау. Взорвались Гавайи. Раскололась надвое Сицилия. Манхеттен опустился на несколько метров под воду, а затем снова поднялся. Тихий океан был весь окружен извержениями. Ненамного легче было в Средиземном море. Приливные волны проникали далеко вглубь континентов, останавливаясь только у подножия гор. Горы тряслись, и те, кто спасся от цунами, были погребены под снежными лавинами.
Итог: человек низведен до уровня каменного века, атмосфера наполнена пылью и углекислым газом, что вызвало удивительные закаты и субтропический климат в Нью–Йорке, таяние полярных льдов.
Стэгг зябко передернул плечами.
— Неудивительно, что практически нет преемственности между нашим обществом и теми, кто уцелел после Опустошения, — сказал он. — Вот, например, порох. Он открыт заново или нет?
— Нет.
— Почему? Ведь сделать порох очень просто.
— Очень просто, — объяснил Кальторп. — Так просто и очевидно, что человечество потратило почти полмиллиона лет на то, чтобы открыть, что из смеси древесного угля, серы и селитры в должной пропорции можно получить взрывчатку. Только и всего.
Доктор помолчал. Пожевал губами.
— А теперь возьмем такой двойной катаклизм как Опустошение. Почти все книги погибли. Более ста лет ничтожная горстка уцелевших была настолько занята тем, чтобы выкарабкаться, что даже не обучала своих отпрысков грамоте. Результат? Бездонное невежество, почти полная потеря истории. Для этих людей мир начинается в 2100 г. н.э. или в 1 г. после Опустошения по их летоисчислению. Так говорят легенды.
И еще один пример — выращивание хлопка. Когда мы покинули Землю, его почти не сажали. Зачем такие хлопоты, если есть синтетика? Хлопок был заново открыт всего 200 лет назад, до этого люди одевались в звериные шкуры или ходили нагишом. В основном, нагишом.
Кальторп снова подвел Стэгга к открытому окну.
— Я отклонился, хотя делать все равно нечего. Взгляни, Питер. Вашингтон или Ваштин, как его теперь называют, совсем не тот город. Не наш. Дважды его равняли с землей, а нынешний город был основан на руинах 200 лет назад. Да, они пытались возродить древнюю столицу, но сами–то были другими! Вот в чем штука, Пит. Они его строили в соответствии со своими верованиями и мифами.