Оценка результатов действительно представляет проблему. Полиграф отмечает реакцию организма на специфические вопросы: частота пульса, дыхания, гальванические изменения. При этом следует отметить, что возбужденное состояние испытуемого несущественно для результатов исследования. Потому и задаются "базовые" вопросы. С их помощью определяются нормальные реакции испытуемого, на которые не влияет его общее возбужденное состояние. Если в данных обстоятельствах и в данном состоянии испытуемый лжет, оператор это замечает. Соображения Хардера о недостоверности теста, которые еще долго цитировались, просто абсурдны. Важно то, что Уолтон явно не прошел первого теста, что бы ни говорили по этому поводу он сам, Лоренсены и Хардер. Когда же выяснилось, что их ожидания не оправдались, они дружно решили скрыть результаты испытаний.
Корал Лоренсен пошла еще дальше, обвинив оператора Маккарти в некомпетентности. Она пишет: "Назвать этот тест бессмысленным, как назвали его мы, - слишком мягко. Он был провален самим оператором. Иногда в результате многолетнего опыта у специалиста появляются дурные привычки".
Позднее Корал Лоренсен вместе со своими сподвижниками будет порицать Маккарти за разглашение информации, которую они считали конфиденциальной. Когда Маккарти сообщил об отрицательных результатах своего теста, журналисты из "Инваирера" уговаривали его подождать с обнародованием данных. Они удалились в другую комнату, откуда вышли через несколько минут с отпечатанным текстом конфиденциального соглашения. Того, что на
кументе стояла неправильная дата, тогда никто не заметил.
Я должен отметить, что глубоко уважаю и Джима, и Корал Лоренсен. Они были со мной внимательны и любезны, нас связывает многолетняя совместная работа. И Корал, и Джим не раз обращались ко мне за помощью в исследовании различных случаев сайтинга НЛО. Тем не менее я считаю доводы Корал, побудившие ее скрыть данные первого испытания, несостоятельными. Это очень важная информация, которая осталась бы неизвестной, если бы не возникли иные обстоятельства.
Многое в этой истории и по сей день остается неясным. Однако решено было провести следующий тест через несколько месяцев. В феврале 1976 года доктор Лео Спринкл из университета штата Вайоминг приехал в Аризону, чтобы поговорить с Уолтоном. Желая узнать что-то новое о пребывании Уолтона на корабле, доктор Спринкл провел гипнотический сеанс.
Приблизительно в тот же период было организовано еще одно испытание на полиграфе. Проконсультировавшись с Лоренсенами и доктором Гарольдом Каном, Спринкл помог оператору полиграфа Джорджу Пфайферу составить тест для Уолтона.
Уолтон, которого не было в комнате, когда составлялся сценарий испытания, как принято, предварительно просмотрел вопросы. Он предложил изменить формулировку двух из них и добавить несколько новых. В своем отчете Пфайфер написал, что Уолтон будто бы диктовал вопросы. По утверждению Корал Лоренсен, это была не прямая диктовка, а предложение. Впоследствии Пфайфер согласился с определением "предложение". Уолтон, в свою очередь, говорит, что перед сеансом они лишь обсуждали уместность некоторых вопросов, что вполне укладывается в стандартную процедуру, принятую и у других операторов полиграфов.
По словам Пфайфера, Уолтон прошел испытания. Получалось, что один оператор утверждал, будто Уолтон лжет, а другой - что он говорит правду. В то время это было даже удобно. Можно
35
было признать справедливым любой из этих результатов и подтвердить его своими соображениями, разумеется, самыми убедительными.
А может быть, Уолтон не прошел тест? Однако Пфайфер заявил и заявляет по сей день, что он его все-таки прошел. Впрочем, Пфайфер был сотрудником фирмы Тома Изелла, и естественно, что Изелл просмотрел его выводы. По-видимому, Изелл все-таки не согласился с выводами своего сотрудника и пришел к заключению, что Уолтон провалил тест, - если не полностью, то частично.
Джерри Блэк, уфолог из штата Огайо, разыскал Пфайфера и Изелла и поговорил с ними. У него создалось впечатление, будто Изелл старается просто не впутывать свою организацию в уфологические исследования. Пфайфер, который готовил и проводил тест, естественно, настаивает, что Уолтон его прошел. Изелл, не присутствовавший на испытании, не во всем согласен с ним.
В итоге получается, что данные двух испытаний, которым подвергся Уолтон, - скорее, отрицательные. Возможно, тест Маккарти был проведен слишком поспешно, возможно также, что между Уолтоном и Маккарти возникли натянутые отношения из-за того, что Маккарти заранее счел эту историю выдумкой. В 1993 году оператор по-прежнему стоял на своем: Уолтон лжет.
И заключение Пфайфера о том, что Уолтон прошел испытания, едва ли можно принять, учитывая переоценку его выводов Изеллом. Примечательно: ни один из тестов не доказал правдивости Уолтона. Это - факт, который почему-то обходили все, кто писал об Уолтоне в последние двадцать лет.
Новая проблема возникла, когда выяснилось, что Уолтон имеет криминальное прошлое. Корал Лоренсен утверждает, будто Уолтон сам сообщил о некоторых фактах своей биографии, полагая, что для исследований это может быть важным. Он якобы также признал, что в прошлом употреблял наркотики, но давно покончил с этим.
Уловки Дуэйна, который, отвечая на вопросы о прошлом Трэвиса, был несколько раз уличен во лжи, никак не способствовали укреплению
рия к ним обоим. Когда Филип Класс, уфолог, спрашивал Дуэйна Уолтона, имел ли его брат неприятности с законом, тот ответил отрицательно. На этом основании Класс делает вывод, что вся история с похищением была от начала до конца выдумкой.
Корал Лоренсен пишет: "Класс заостряет внимание на этой лжи Дуэйна, который, вполне очевидно, лишь пытался защитить брата от нападок людей, стремящихся во что бы то ни стало дискредитировать Трэвиса из-за проступка, совершенного им в юношеские годы. Кроме того, Класс замалчивает тот факт, что двое молодых людей, - один из них Уолтон, совершивших подделку чека, находились под влиянием взрослого мужчины, имевшего судимости. Именно он и задумал преступление".
Дуэйн, подобно Джиму Лоренсену, отрицал, что Уолтон уже проходил первый тест на полиграфе. Корал оправдывает их обоих, утверждая, что они лишь хотели сохранить конфиденциальность. Подразумевалось, что сам Уолтон тут ни при чем, вина в сокрытии этого факта целиком на этих двоих.
Корал Лоренсен считала, что этот обман вполне оправдан, поскольку некоторые вопросы были явно провокационными. Ложь и недомолвки были вызваны прессингом, которому подвергся Уолтон. На самом деле, как мне представляется, все это имеет очень отдаленную связь с похищением. Дуэйн лгал, чтобы защитить брата, если его рассказу не поверят.
Кроме того, необходимо отметить, что рассуждать всерьез о криминальном прошлом Уолтона вряд ли уместно, это были мелкие нарушения, которые часто совершают молодые люди. -то касается наркотиков, то Уолтон перестал их употреблять за два года до происшествия.
Корал Лоренсен и ее сторонники нападают на Маккарти за то, что тот сообщил Классу данные первого испытания на полиграфе. Она напоминает о письменном соглашении соблюдать конфиденциальность. Корал заявила, что Маккарти нарушил обязательства, и поставила под сомнение его профессионализм.
Однако вокруг этого случая полно неясностей. Из-за ошибки в дате соглашение о
альности, подписанное Маккарти, оказалось недействительным. Но это лишь формально оправдывает оператора, обязанного хранить информацию в тайне. 1
Том Изелл, не подписывавший соглашения о конфиденциальности и не знавший, что "Инкваирер" и Лоренсены желали бы утаить информацию, рассказал Классу об испытании, проведенном на полиграфе при участии Маккарти. Маккарти никому ничего не говорил, пока Класс сам не позвонил ему и не сказал, что Изелл уже поставил его в известность.
Когда 21 марта 1976 года Класс спросил Джима Лоренсена, подвергался ли Уолтон другим испытаниям на полиграфе (то есть иным, нежели проведенное Пфайфером), тот ответил отрицательно.