Что же дальше?
А дальше - появляется государственный советник доктор Штробл и Пеперль. Пеперль - это собака.
- Смотри, Пеперль, - улыбаясь, говорит господин советник, - кто это снова тут появился! Пойди скажи Луиззи «здрасьте»!
Пеперль виляет хвостом и послушно бежит к столику Пальфи, чтобы сказать своей старой приятельнице Луизе «здрасьте».
«Ах, сахар! Погрызу сахару!» И Пеперль приближается к столу. Он обнюхивает маленькую девочку, поворачивается и, не говоря «здрасьте», поспешает назад к господину советнику.
- Что за глупое животное! - сердито произносит тот. - Не узнает свою лучшую приятельницу! И все лишь из-за того, что она несколько недель побыла в деревне! И люди еще с таким упорством твердят о безошибочном чутье животных!
А Лотта думает про себя: «Какое счастье, что господин советник не столь проницателен, как Пеперль!»
Господин дирижер и его дочь, нагруженные подарками завсегдатаев, чемоданом, куклой, пляжной сумкой, добрались домой на Ротентурмштрассе. И Рези, экономка господина Пальфи, просто вне себя от радости.
Но Лотта хорошо знала от Луизы, что Рези - сплошное притворство и ее суета - это театр. Отец, конечно, этого не замечает. Мужчины вообще кое-чего не замечают!
Он выуживает из бумажника билет, дает его дочери и говорит:
- Сегодня я дирижирую оперой Хумпердинка «Гензель н Гретель», Рези доставит тебя в театр и встретит после окончания спектакля.
- О! - сияет Лотта. - И я увижу тебя со своего места?
- Конечно.
- И ты будешь на меня иногда посматривать?
- Само собой разумеется!
- И я могу тебе тихонечко помахать рукой, когда ты посмотришь?
- А я тебе кивну в ответ, Луиззи!
Тут звонит телефон. В трубке слышен женский голос.
Отец отвечает довольно односложно. А когда кладет трубку, начинает суетиться. Да, ему надо побыть еще несколько часов одному и помузицировать. Ведь он же не только дирижер, но и композитор. А сочинять музыку дома он не может. Для этого у него имеется студня на Рингштрассе. Итак...
- До встречи завтра в полдень в «Империале»!
- И мне можно в Опере тебе помахать, папочка?
- Конечно, моя девочка! Почему же нет?
Поцелуй в серьезный детский лобик. Шляпа на угловатой голове свободного художника! Дверь захлопывается.
Маленькая девочка медленно подходит к окну и печально думает о жизни. Маме нельзя работать дома. Папа не может работать дома. Как все-таки тяжело с родителями!
Но тут она - несомненно, благодаря воспитанию матери она стала такой энергичной и практичной, - решительно отбросив все думы, вооружается своей тетрадкой и начинает, по данным Луизой сведениям, комната за комнатой исследовать старинную венскую квартиру.
После завершения исследования она по старой привычке усаживается за кухонный стол и подсчитывает в лежащей здесь хозяйственной книге цифры в графе расходов.
При этом ей бросаются в глаза два обстоятельства.
Во-первых, Рези, экономка, почти на каждой странице ошибалась в подсчете. И во-вторых, каждый раз этот подсчет был в ее пользу!
- Это еще что! - Рези стоит в дверях кухни.
- Я проверяла твою книгу, - говорит Лотта тихо, но решительно.
- Что еще за новая мода? - сердито спрашивает Рези. - Считай, где тебе nолагается, - в школе!
- Я буду теперь у тебя все пересчитывать, - смиренно поясняет девочка и соскакивает с кухонного стола. - Мы учимся в школе, но не для школы, говорит учительница! - И с этими словами она гордо выходит.
Рези цепенеет от удивления.
Уважаемые маленькие и большие читательницы и читатели! Теперь, не без опасения думаю я, наступает пора рассказать немного о родителях Луизы и Лотты и прежде всего о том, как они в свое время дошли до развода. И если взрослые в этом месте книги заглядывают через ваше плечо и говорят: «О, этот человек! Как только он может, ни с чем не считаясь, рассказывать о таких вещах детям!» - прочитайте им тогда, пожалуйста, следующее:
«Ширли Тэмпл, когда она была маленькой девочкой семи или восьми лет, была уже известной всему миру кинозвездой, и фирма заработала на ней много миллионов долларов. Но когда Ширли со своей мамой захотела пойти в кино, чтобы посмотреть Ширли Тэмпл на экране, ее не пустили. Она была еще слишком мала. Это было запрещено. Она могла только сниматься в фильме. Это разрешалось. Для этого она была достаточно взрослой».