Если взрослые, которые смотрят через ваше плечо, не поймут случая с Ширли Тэмпл и его связи с родителями Луизы и Лотты и их разводом, передайте им от меня большой привет, и мне все-таки придется им сказать, что на свете, пожалуй, очень много разведенных родителей и очень много детей, которые страдают от этого! И есть, пожалуй, очень много других детей, которые страдают оттого, что родители их не разведены! Но если дети вынуждены страдать из-за такого положения, не лучше ли быть откровенными с ними и объяснять им все это в доступной форме!
Итак, дирижер Людвиг Пальфи - художник, а у художников, как известно, свой, особенный образ жизни.
Правда, он не носит широкополой фетровой шляпы и галстука бабочкой, напротив, одевается он вполне пристойно, аккуратно и даже, я бы сказал, элегантно.
Но его внутренний мир! О! Это очень сложно! Его внутренний мир - это в нем самом! Если к нему вдруг является вдохновение, ему необходимо уединиться, чтобы записать ноты, набросать партитуру. И вдруг такой момент наступает в большом обществе!
- Куда делся Пальфи? - спрашивает хозяин дома.
И кто-нибудь отвечает:
- Должно быть, его опять посетило вдохновение!
Хозяин дома кисло улыбается, а про себя думает: «Невежа! Нельзя же каждый раз удирать!» Но дирижер Пальфи именно так и делал.
Убегал он и из своего собственного дома, когда был еще женат, и был очень молод, ревнив, счастлив, и в то же время одержим.
Когда же в квартире день и ночь плакали совсем еще крохотные близнецы, а Венская филармония пригласила его с первым концертом для фортепьяно, ему пришлось забрать свой рояль и перетащить в студню на Рингштрассе, которую он снял в творческом отчаянии.
И так как именно в эту пору его особенно часто посещало вдохновение, он все реже и реже приходил к молодой жене и вечно ревущим близнецам.
Лизелотте Пальфи, урожденной Кёрнер, едва достигшей двадцати лет, это не казалось таким уж веселым.
А когда до ушей этой двадцатилетней дамы доходит, что господин муж в своей студни не только пишет ноты, но и репетирует с оперными певицами, которые кажутся ему достаточно привлекательными, она возмущается и подает на развод.
Так дирижер наконец-то добился идеальной творческой обстановки. Теперь он мог сколько угодно находиться в одиночестве. Для одной, доставшейся ему после развода, двойняшки он подыскал на Ротентурмштрассе заботливую няню. Ему же самому в студии на Рингштрассе, как ему и хотелось, не докучала ни одна живая душа!
И это теперь показалось ему несправедливым. Ох уж эти художники! Действительно, они сами не знают, чего хотят!
И все же он постоянно концертировал и дирижировал и становился год от году все известнее и известнее. Ну а когда тоска особенно его угнетала, он мог посетить другое свое жилище и повозиться с дочуркой Луизой.
Всякий раз, когда в Мюнхене давались концерты, в которых исполнялись новые опусы Людвига Пальфи, Лизелотта Кёрнер покупала билет и, опустив голову, усаживалась в одном из последних дешевых рядов; слушая музыку своего бывшего мужа, она думала, что счастливым человеком он не стал. Несмотря на его успех. И несмотря на его одиночество.
Глава шестая
Фрау Лизелотта Кёрнер смогла только доставить дочь в крохотную квартирку на Макс-Эммануил-штрассе. Потом ей приходится снова поскорее ехать в редакцию. Ее ждет работа. А работа не может ждать.
Луиза - ах, нет! - Лотта для знакомства с квартирой быстро осматривает ее. Потом она берет ключ, портмоне и сетку. Она отправляется за покупками. У мясника Хубера на углу Принц-Евгений-штрассе она покупает полфунта хорошо вымытой говядины, тонкого края с кусочком почки, и немного костей. И вот она лихорадочно ищет продуктовую лавку фрау Вагенталер, чтобы взять там зелени для супа, вермишели и соли.
Анни Хаберзетцер немало удивилась, что ее соученица Лотта Кёрнер стоит посреди улицы и быстро листает тетрадку.
- Делаешь на улице уроки? - спрашивает она с недоумением. - Но ведь сегодня еще каникулы!
Луиза озадаченно уставилась на девочку. Что за чепуха, человек тебя ни разу не видел, а обращается к тебе точно к знакомой! Наконец она соображает и весело говорит:
- Привет! Пойдем со мной? Мне надо купить у фрау Вагенталер зелень для супа.