Лотта в первый раз уложена ворчливой Рези в постель.
Вскоре она потихоньку встала и написала письмо, которое завтра рано утром отнесет на почту. Потом она снова тихо пробралась в Луизину кровать и, прежде чем выключить свет, еще раз спокойно рассматривает детскую.
Это просторное, красивое помещение со сказочным фризом на стенах, со шкафом для игрушек, с полкой для книг, с партой для школьных занятий, с большим игрушечным магазином, изящным старомодным туалетом, коляской для кукол, кукольной кроватью; все на месте, за исключением главного.
И разве она сама иногда не мечтала о такой великолепной комнате, про себя, чтобы не догадалась мама?
И вот она у нее есть, но все острее и острее становится тоска и гнетущая боль в душе. Она тоскует по маленькой скромной спальне, где сейчас спит ее сестра, вспоминает о мамином поцелуе перед сном, о свете, который проникал из комнаты, где мама еще продолжала работать, вспоминает, как потом тихонечко открывалась дверь, и она слышала, как мама останавливалась у детской кроватки, на цыпочках пробиралась к своей постели, влезала в ночную сорочку и укутывалась в свое одеяло.
Если бы здесь, хотя бы в соседней комнате, стояла папина кровать! Может быть, он храпит. Это было бы прекрасно. Она бы знала, что он тут, совсем близко! Но он не спит здесь, он спит совсем в другом доме, на Кернтнерринг. А может быть, он еще и не спит, а сидит с элегантной шоколадной фрейлейн в огромном сверкающем зале, пьет вино, смеется, танцует с ней, нежно кивает ей, как тогда в опере, ей, а не маленькой девочке, которая радостно махала ему украдкой из ложи.
Лотта засыпает. Она видит сон. Сказка о бедных родителях, которые послали в лес Гензеля и Гретель, потому что у них не было даже хлеба, перемежается с ее собственными страхами, с ее несчастьем.
Лотта и Луиза в этом сне сидят в одной кроватке и испуганно смотрят на дверь, через которую входят множество пекарей в белоснежных колпаках и тащат булки, булки, булки. Они складывают булки у стен. И все больше пекарей входит и выходит. Горы булок растут. Комната становится совсем тесной.
Затем - отец. Он стоит во фраке и управляет парадом пекарей, жесты его энергичны. Входит мама, прорывается к нему и печально спрашивает:
- Муж мой, что же теперь будет?
- Детей нужно убрать! - зло кричит он. - У нас нет места! У нас так много в доме хлеба!
Мама ломает в отчаянии руки. Дети жалобно плачут.
- Вон! - кричит он и угрожающе поднимает дирижерскую палочку.
И кроватка послушно катится к окну. Рамы распахиваются. Кроватка вылетает в окно и плывет в воздухе.
Она пролетает над большим городом, над рекой, над холмами, полями, горами и· лесами. Потом она опускается на землю и оказывается в густой чаще дремучего леса, где раздаются таинственные птичьи голоса и ужасное рычание диких зверей. Две маленькие девочки сидят в кроватке, парализованные страхом.
Что-то трещит и гремит в чаще!
Дети прижимаются друг к другу и натягивают на головы одеяло. Из зарослей появляется ведьма. Но это не ведьма с оперной сцены, а скорее всего, она похожа на шоколадную даму из ложи. Она смотрит в бинокль на кроватку, кивает головой, высокомерно смеется и трижды хлопает в ладоши.
Как по команде густой лес превращается в солнечный луг. И на лугу появляется домик, построенный из коробок с конфетами, с забором из плиток шоколада. Весело щебечут птицы, в траве прыгают марципановые зайцы, и повсюду мерцание от золотых гнезд, в которых лежат пасхальные яйца. Маленькая птичка садится на кровать и высвистывает такие красивые трели, что Лотта и Луиза сначала высовывают кончики носов, а потом вылезают из-под одеяла. И когда они видят луг с марципановыми зайцами и шоколадный дом, они быстро выкарабкиваются из кроватки и бегут к забору. Стоят они в своих длинных ночных рубашонках и удивляются.
- «Ассорти»! - читает вслух Луиза. - И «Миндаль в сахаре»! И «Нуга в шоколаде»!
- И «Горький особый»!- радостно кричит Лотта. (Потому что и во сне она не хочет есть сладкого.)
Луиза отламывает от забора большую плитку шоколада.
- С орехами! - жадно говорит она и хочет откусить.
Тут из дома доносится смех ведьмы! Дети в испуге!
Луиза бросает шоколад!
И вот на лугу появляется запыхавшаяся мама, она катит большую ручную тележку, полную булок.
- Стойте, дети! - кричит она со страхом. - Здесь все отравлено!
- Мы хотим есть, мама!
- Вот для вас хлеб! Я не могла раньше уйти из редакции!
Она обнимает своих детей и хочет увести их. И тут открывается шоколадная дверь. Появляется отец с большой, как у дровосека, пилой и кричит: