— Нет, — буркнул профессор. — Ты будешь переводчиком.
— Переводчиком?
— Это очень интересная работа. Ты ведь уже знаешь немецкий язык, порядочно владеешь английским и французским, немного итальянским и испанским…
— И голландским, и шведским, и датским, — продолжал Маленький Человек.
— Вот именно, — подхватил профессор. — Если мы и дальше будем кататься по Европе с нашим цирком, ты эти языки выучишь ещё лучше. Потом, в Женеве, ты сдашь экзамены в знаменитой Женевской школе переводчиков. Как только ты их сдашь, мы с тобой поедем в Бонн. Там у меня есть один знакомый.
— Тоже фокусник?
— Нет, подымай выше! Он чиновник. Он начальник службы печати при федеральном канцлере. Я покажу ему твой женевский диплом, и тогда ты, если всё пойдёт гладко, станешь переводчиком при министерстве иностранных дел или даже личным переводчиком канцлера. А канцлер — это самая главная и самая важная персона. И так как он часто бывает за границей, чтобы вести переговоры с другими канцлерами, то ему нужен хороший переводчик.
— Но ведь не мальчик с пальчик ему нужен!
— Вот именно мальчик с пальчик! Чем меньше рост, тем лучше, — пояснил профессор. — Например, берёт он тебя в Париж, где ему надо что-то обсудить с президентом. Что-то очень секретное. Что-то ужасно важное. Но немецкий канцлер не очень-то понимает по-французски. Ему нужен переводчик, который бы ему объяснил, что именно говорит французский президент.
— И этим переводчиком обязательно должен быть я?
— Обязательно, мой мальчик, — подтвердил профессор. Он был очень увлечён своей идеей. — Ты садишься в ухо канцлеру и шепчешь ему по-немецки то, что президент говорит по-французски.
— А если я вывалюсь из уха? — спросил Максик.
— Не вывалишься. Во-первых, у него, наверное, такие большие уши, что ты сможешь уютно устроиться внутри.
— А во-вторых? А если у него маленькие ушки?
— Тогда он приделает к уху золотую цепочку вроде серьги, и ты будешь на ней висеть, и у тебя будет титул: «Тайный советник Макс Пихельштейнер», а чиновники будут тебя почтительно величать «лицом, близким уху канцлера». Разве это не здорово?
— Нет, — решительно отрезал Максик. — По-моему, даже очень противно. Я не буду сидеть в ухе. Ни во Франции, ни в Германии, ни на Северном полюсе. А главное, ты забыл главное…
— А что же главное?
— Главное — это то, что я стану артистом.
Глава 4
На третий день пребывания артистов в Милане, куда цирк «Стильке» вот уже в который раз приезжал на гастроли, Максик, не помня себя от волнения, сказал профессору:
— Йокус, важное сообщение! Кошка в гостинице окотилась. У неё четверо котят. Они живут в двести двадцать восьмом номере и всё время прыгают с кресла на стол и со стола в кресло.
— Ну что ж, — заметил профессор, — это вполне разумно. Не могут же они постоянно сидеть на столе…
Но Маленькому Человеку сегодня было не до шуток.
— Мне горничная их показала, — продолжал он, волнуясь ещё больше. — Они полосатые, совсем как маленькие тигрята.
— Они тебя не поцарапали?
— Ну что ты, конечно, нет, — уверял мальчик. — Мы даже очень подружились. Они мурлыкали, а я кормил их рубленым мясом.
Профессор посмотрел на мальчика исподлобья. Потом он спросил:
— Ты что это задумал? А ну-ка выкладывай поскорее!
Максик глубоко вздохнул и объявил:
— Я стану дрессировщиком, и мы вместе будем выступать в цирке.
— Кто это «мы»? Ты и горничная?
— Нет, — возмутился мальчик, — я и котята.
Потрясённый Йокус фон Покус упал на стул и целые две, а то и три минуты безмолвствовал. Потом он помотал головой, вздохнул и сказал:
— Кошки дрессировке не поддаются. Разве ты этого не знаешь?
Максик загадочно улыбнулся. Потом он спросил:
— А львы — это кошки?
— Да. Они относятся к семейству кошачьих. Ты прав.
— А тигры? А леопарды?
— Тоже. Ты и тут прав.
— А укротитель может их заставить сесть на тумбы или прыгнуть сквозь обруч?
— Даже сквозь горящий обруч! — подтвердил профессор. Мальчик радостно потирал руки.
— Вот видишь! — торжествовал он. — Если можно выдрессировать таких огромных кошек, то уж котят, и подавно.
— Нет, — энергично возразил профессор, — этого сделать нельзя.
— Почему?