Хорошо и уверенно летал заместитель командира 1-й эскадрильи лейтенант Богданов. За две недели до перебазирования он был повышен в должности – стал начальником воздушно-стрелковой службы полка и одновременно повышен в воинском звании до старшего лейтенанта. К середине июня полк полностью закончил подготовку к боевым действиям. За это время я хорошо прочувствовал самолет, летал без всякого напряжения и готов был летать на боевые задания. С нетерпением ждал начала настоящей работы. По тем полевым учениям, которые проводились наземными войсками, где отрабатывались различные этапы боевых действий во взаимодействии со штурмовой авиацией, мы поняли, что и они заканчивают подготовку к боям. В одном из таких учений принимала участие и наша эскадрилья.
Летный состав полка, не участвовавший в полете, находился на полигоне. Летчики должны были наблюдать, как будет поражать цели наша эскадрилья. Я был среди зрителей. Вместе с нами находились пехотные командиры, генералы. Кульминационным моментом учений для нас должен был стать авиаудар. Подходит назначенное время, а группы нет. Генералы и все, кто имел часы, посматривают на них. Пехота ухмыляется. Наши командиры недоумевают. Высказывают возможные причины. Но вот наконец из-за леса в плотном строю появляется группа, но на цель не выходит, а пролетает примерно в полутора километрах от нас, делает три больших круга вокруг полигона и уходит в направлении аэродрома.
Все ясно: Сеничкин обмишурился по времени, опоздал на восемь минут и цель не нашел. Не помог ему и его заместитель Марченко. По приезде домой наше предположение оправдалось. Хотя это и не был настоящий вылет на задание, но он получился комом. Как выяснится позже, конфуз не был случайным и свидетельствовал о недостаточной подготовке командира эскадрильи в качестве ведущего. Этот полет стал доказательством его неумения хорошо ориентироваться в полете и находить цель.
По ночам немецкая авиация периодически производила налеты на Тулу. Во время налетов мы отсиживались, кто где мог, но больше в щелях. Однажды наш адъютант, капитан Бескоровайный, опередив всех, первым нырнул в щель. В эту же щель стали прыгать и девушки. О том, что под ними лежит Бескоровайный, они поняли по тем вздохам с присвистом, которые у него появлялись в моменты возбуждения. «Товарищ капитан, мы вас не придавили?» – озабоченно спросила одна из них. «Нет, только можно бы и полегче прыгать, я уже не молод». Утром в столовой за столом девушек слышался смех. Вспоминали, как прыгали на него. Незадолго до перелета полка он уехал на какие-то курсы и в полк больше не вернулся. С его уходом я почувствовал облегчение.
Для передачи боевого опыта в полк иногда прибывали летчики из других частей. Из их рассказов я уяснил, как надо выполнять противозенитный маневр, что такое держать самолет «на ноге» и для чего это нужно. Когда начинать делать скольжение. На каком удалении зенитки противника открывают огонь по нашим самолетам. Насколько важно огневое взаимодействие в группе при отражении истребителей противника. Когда группа должна идти в плотном строю, а когда в рассредоточенном. При этом я понял, что наши ведущие не умеют быстро собирать группу после ухода от цели.
Я знал, насколько трудно догонять ведущего, когда он идет на большой скорости за счет больших оборотов двигателя. В затягивании сбора ведущие упрекали своих ведомых, которые якобы не умеют на развороте срезать маршрут и быстро догонять их. В конце июня вся дивизия перебазировалась ближе к линии фронта. Но аэродромы, на которые мы сели, не были еще действующими. Это перебазирование делалось с целью дезинформации противника.
Полк перелетел на аэродром Ивлево, который находился в нескольких километрах от города Богородицк. Летное поле нам не понравилось, так как было очень неровным. Местные жители рассказали нам о жестокости немецких летчиков, которые базировались здесь в 1941 году. Когда под ударами Красной Армии немцы начали отступать, они пустили слух, что меняют место базирования и перелетают на другой аэродром. Затем посадили в бомболюки местных девушек легкого поведения, пожелавших улететь с ними. После взлета они открыли бомболюки и сбросили недалеко от аэродрома живой груз. Так фашисты отплатили своим любовницам.