Сараи вырастали то справа, то слева. Сараи прятались в тенистой глубине дворов. Сараи убегали в прохладу извилистых оврагов. Скособоченные строения выглядывали из-за заборов, пристраивались между домами, выныривали из тополиных зарослей или кустов смородины. Ужас, сколько было в городе сараев. Инга сначала подумала, что это гаражи, но никакая машина не сумела бы протиснутся в узкие щелки, забитые строениями из досок, железных пластин, бетонных плит и кирпичей. Крыши, залитые гудроном, покрытые шифером и жестью, простирались насколько хватало глаз. Далее потянулись овраги, и сараев на их склонах оказалось неисчислимое множество.
Какой превратится в черный замок? Вот бы знать. Может, этот, приземистый, похожий на баньку, выстроенный из длинных досок и двери, обитой покореженными листами жести? Или тот, через два ряда? У него даже имелось зарешеченное оконце. Чем не дом? Глаза разбегались и не могли вместить эту бесконечность, заполоненную сараями.
Двери некоторых сараев были приоткрыты. Заглядывая в темноту, Инга боялась поймать встречный взгляд. Взгляд сквозь два бутылочных осколка. Боялась и ждала. Инга чувствовала, что для бросившей вызов встреча неотвратима. И все же хотелось подольше растянуть счастливые минуты полета. Стремительного, бреющего, пронизывающего. Скоро-скоро должно начаться воздушное сражение, но пока тянулся полет и только полет.
Райлана летела низко. Не было ни единой щели, в которую бы она не постаралась нырнуть. Ее самолет то исчезал в сумеречной мгле выползающего из подвалов вечера, то светлячком крутил спирали вокруг нахмурившихся деревьев, разбуженных веселым рокотом двигателя.
Мария держалась близко, словно следила за новенькой. Недоверие легонько покалывало Ингу, и в то же время чувствовать Марию рядом было как-то спокойней, надежней.
Зумки наоборот умчалась в самую высь, туда, где протянулась гряда облаков, пропитавшихся закатными лучами, и сейчас казалась мерцающей искоркой. Но и она была недалеко, ведь передатчик работал на славу. Механики учебной ивовой эскадрильи двоек не хватали.
Нужный сарай они увидели далеко не сразу. В тот миг они уже поднялись на довольно большую высоту. Город постепенно уходил вниз. По сторонам мелькали антенны, приткнувшиеся на крышах девятиэтажек. Выше реял лишь черный каркас телевышки, да холмы, совершенно непригодные для высоток, но густо застроенные деревянными домишками. И, конечно же, сараями.
- Инга, налево! - раздался в наушниках торжествующий голос Марии.
Девочка вздрогнула, крутанула штурвал, тут же выправила курс и лишь затем взглянула налево. Вереница сараев взбегала по склону холма. На самом краю обрыва темнела приземистая деревянная коробка с тремя выступами, похожими на высокие полуразвалившиеся кирпичные трубы.
За коробкой не было ничего. Просто небо, на которое опускалось серое марево. Вернее, Инга видела его серым. А на самом деле оно могло оказаться любым. Даже багряным.
- Выше, Ингочка, выше! - это звонко пропела Райлана.
Инга удивилась, как ей удался такой великолепный вираж. Днище самолета едва не проскребло по бетонным осколкам, по смятой пластиковой бутыли, по скрученной цепи. Сквозь треснувшие звенья пробивались стебельки травы.
- Когда лучи солнца нальются кровью, когда багряное облако опустится к горизонту, когда прорастет ржавая цепь, а холм покроется желтыми сумеречными цветами. И стая светляков опустится на их листья. А противостоять нам будут тридцать три ворона и два дракона, - пробормотала Инга.
Длинная стрелка высотомера завертелась, откручивая все новые метры. Короткая пока не шевелилась - до километра она могла спать спокойно. Верхушка холма пестрела раскрывшимися цветами, а над светлыми бутонами колыхалась живая туча. Она выгнулась в сторону, а потом разом нырнула в сумрак, затерявшись среди цветов.
- Светляки опустились, - раздался голос Марии. - Ждем появления Замка. Инга, не зевай! Почему прекратила подъем?!
Стрелка вариометра перескочила на верхнюю тройку, но вновь качнулась вниз до нуля, когда спрятавшееся солнце выглянуло из-за бугра. Инга развернула самолет, и ослепительный шар нехотя покатился к отдельно стоящему зданию. Черно-белый закат не шел ни в какое сравнение с цветным, но все так же завораживал. Поэтому Инга чуть не пропустила секунду, когда солнце, сарай и ее самолет очутились на одной прямой. Как только черный силуэт оказался словно в центре мишени, он странно вытянулся, обломки труб превратились в высокие башни с каплями крыш и длинными шпилями. На остриях замерли флюгера в виде летучих мышей, взмахнувших крыльями, да так и замерших на веки вечные. Черный замок окутался кружевом кустов, издалека смахивающих на заросли колючей проволоки. Стрелка радиокомпаса, чуть подрагивая, указывала точно по курсу, словно станция на которую компас был настроен, прятался в одной из жутких башен.
Четверка самолетов неслась в самый центр солнца. Замок Черных Облаков зловещей трехглавой фигурой преграждал им путь.
Порыв ветра поднял со стен мелкую мошкару и бросил ее навстречу летчицам. С каждой секундой стая разрасталась, превращаясь в черную тучу.
- Что же это такое? - зазвучал в шлемофоне голос Райланы.
- Вороны, - металлом отозвалась Мария. - Тридцать три штучки.
- А кажется, не меньше сотни, - призналась Инга.
- Что сотня! - воскликнула Зумки, в штопоре падая с небес. - Здесь их тысячи, миллионы.
- Это призраки, - объяснила Мария. - Настоящих всего тридцать три. Остальные - лишь отражения злобных зеркал. Они исчезают, если убьешь ворона, что заглянул в зеркало, порождающее злые отражения.
- Жуть! - в один голос вскричали Райлана и Зумки.
- Спокойнее, девочки. Не надо заранее бояться призраков - охладила их Мария. - Что же вы запоете, когда в бой вступят драконы?
Глава двадцать первая
Сражение
Ветер дул нестерпимо. Самолет дрожал. Иногда Инге казалось, что он сейчас развалится на маленькие кусочки, а она сама упадет с огромной высоты и никогда уже не увидит мир ни цветным, ни черно-белым. Двигатель натужно ревел, но все же удерживал стремительную крылатую каплю на прежнем курсе.