получили назначение в ЛИИ. Казьмин после этого пролетал в ЛИИ 30 лет...
Поначалу, примерно год, оба летали только на По-2 то в Кубинку, то в Захарково, то еще куда рассыльными: отвезти пакет или какого-нибудь человека... Тогда в ЛИИ на первых ролях в испытательной работе были Н. С. Рыбко, А. Н. Гринчик, А. П. Якимов, Г. М. Шиянов, Н. В. Адамович, Н. В. Гаврилов, И. И. Шунейко, Л. И. Тарощин...
"Начальник летной части ЛИИ Даниил Степанович Зосим вошел в наше положение, но предсказал, что через пару лет мы сами уйдем из ЛИИ", - вспоминал Петр Иванович. Зосим как летчик летал, кстати, только на По-2. Он ввел позывные: у Казьмина был позывной "Беркут", который ему очень нравился. А у самого Зосима... - "Топор"! Видимо, с чувством юмора у Зосима все было в порядке.
Но даже благодарному Казьмину не нравилось, как он порой за мелочь отчитывал отличных летчиков. В конце концов, они взбунтовались, и на партийном собрании встал даже вопрос об исключении его из партии за чрезмерную власть, сосредоточенную в жестких руках, за зажим критики. Против Зосима резко выступили многие летчики. Но Амет-хан Султан и Казьмин не сказали
ничего, помня его доброе отношение к себе при поступлении в институт. Да и понимая, что твердость, дисциплина в летном, испытательном деле не менее важны, нежели уважение к человеку и деликатность в обращении...
Большинство летчиков-испытателей ЛИИ и ОКБ вышло из Школы летчиков-испытателей. Исключения, особенно среди современных летчиков, крайне редки. Не кончал Школу и Казьмин. Но какую-то специальную подготовку он, а также Амет-хан Султан, В. В. Тезавровский и другие их товарищи все же прошли. В ЛИИ в 1944 г. по инициативе начальника летной части Д. С. Зосима были образованы курсы усовершенствования летчиков-испытателей. Возглавлял их летчик-испытатель ЛИИ И. В. Эйнис, а преподавателями были ведущие научные сотрудники и инженеры ЛИИ. Помимо ознакомления (в течение двух месяцев обучения) с методикой летных испытаний, курсанты также имели возможность вылететь на новых, интересных для них типах самолетов. Преподавателями курсов были Н. С. Строев, Д. С. Зосим, М. Л. Галлай, А. Н. Гринчик, а первыми курсантами К. К. Коккинаки, И. Е. Федоров, Б. А. Туржанский...
Многие из окончивших курсы и Школу, учились потом в МАИ. Тех, кого Зосим не сумел заставить заниматься в вечернем МАИ, он направлял в вечерний университет марксизма-ленинизма...
ЛЕТАЮЩИЙ ТАНК-ПЛАНЕР А-40
В самом начале войны было решено для быстрой переброски легких танков в тыл противника, к партизанам, реализовать необычный проект. Конструктор О. К. Антонов установил на танке Т-60 массой 5800 кг бипланную коробку огромных крыльев с элеронами и двухбалочное оперение. Масса необычного аппарата на гусеничном ходу достигала 7800 кг, и удельная нагрузка на крыло составляла примерно 90 кг на квадратный метр.
Идея транспортировки танка по воздуху не была новой. В нашей стране ее осуществил П. И. Гроховский. Летчик и оригинальный конструктор, он особенно много сделал именно в области десантирования. Танк Т-26 он подвешивал под бомбардировщиком ТБ-3 и доставлял к месту назначения, где был необходим соответствующий аэродром. Такого рода испытания успешно проводились, в частности, в Крыму, а также на боевых маневрах в 1935 г. под Киевом. Проще, но не всегда успешно, осуществлялась доставка самолетом более легких грузов: легкой артиллерии или легкового автомобиля - "эмки"; они десантировались с использованием парашютной системы.
Попытку создания планера для доставки танка к месту назначения у нас в стране впервые предпринял (в 1932 г.) авиаконструктор А. Н. Ра-фаэлянц. Чуть раньше него в начале 1932 г. это сделал американский конструктор танков А. Кристи. В проекте Кристи было много общего с проектом О. К. Антонова: бипланная коробка крыльев, связанная с танком, разбег на гусеницах танка и посадка на них. Конструкция Рафаэлянца была более прогрессивной: монопланные крылья, взлет и посадка на собственном колесном шасси планера, толкающий винт в кормовой части танка...
Оба проекта планеров не были реализованы. Кристи предпочел использовать для решения той же задачи тяжелый самолет. Раньше него, в 1935 г., к такому же решению пришел Гроховский. Он также отказался от реализации собственного проекта планера-танковоза в пользу самолета-танковоза.
Итак, летающий танк-планер О. К. Антонова А-40 должен был буксировать четырехмоторный самолет ТБ-3. Испытания своеобразной системы, проводившиеся осенью 1942 г., поручили опытному планеристу Анохину. Он выполнил большую предварительную работу совместно с инженерами, конструкторами.
В летной книжке Сергея Николаевича не упоминается планер А-40, но есть запись об испытаниях планера АТ. По всей видимости, это и был А-40. Его первый 15-минутный полет состоялся 4 сентября 1942 г. - через неделю после первых, выполненных Анохиным же рулежек и подлетов.
«Во время Великой Отечественной войны, - писал Анохин об этой работе, - я был призван в армию и направлен в специальную часть, где испытывалась новая техника воздушно-десантных войск. Часть располагалась на одном из подмосковных аэродромов, в зоне действия мощной противовоздушной обороны столицы. Здесь строго
соблюдались правила маскировки. Ангары и служебные помещения были камуфлированы и стояли пятнистые, полосатые, будто изменившие свою форму и размеры. Для укрытия личного состава во время вражеских бомбежек возле стоянки самолетов и жилых зданий были отрыты глубокие щели и блиндажи.
В новой части было много знакомых планеристов и среди них известные рекордсмены Павел Савцов, Виктор Ильченко, Григорий Малиновский, Всеволод и Михаил Романовы, Павел Еремеев, Виктор Выгонов. Они испытывали десантные планеры. Приступил и я к испытательной работе.
...Через некоторое время на наш аэродром привезли какой-то летательный аппарат, тщательно закрытый брезентом. Когда брезент сняли, многие удивились. Представьте себе танк, к которому приделаны крылья и хвостовое оперение.
Сразу же разгорелись ожесточенные споры. Идея применения танка-планера многим казалась заманчивой.
- Вообразите, - говорили они, - что ночью самолет забуксирует этот аппарат к крупному тыловому аэродрому противника, который находится в районе действия наших партизан. Здесь водитель танка, он же планерист, отдаст буксирный трос, бесшумно спланирует на свой аэродром, сбросит крылья и хвостовое оперение и начнет давить гусеницами вражеские самолеты, а огнем пушки и пулемета уничтожит летный состав. Окончив операцию, "летающий танк" благополучно уйдет на соединение с партизанами, которых об этом заранее предупредят. Ведь охрана аэродромов не имеет противотанкового оружия, а автоматный и пулеметный огонь бронированной машине не страшен.
- Все это хорошо, - возражали им, - но танк, приделай к нему хоть четыре пары крыльев, не сможет летать. Форма танка совершенно не аэродинамична. И если он даже оторвется от земли, то в воздухе не выполнит и простого разворота.
Я не был склонен согласиться с этими доводами, зная все расчеты конструктора. Ведь испытывать в воздухе "летающий танк" предстояло мне...».
Об этом испытании Сергей Николаевич писал и рассказывал неоднократно, выделяя каждый раз важные детали. «Может, на заре своей летной работы, увидев летающий танк и услышав, что мне доверяют его испытывать, - писал он в "Записках профессионала", - я тотчас побежал бы к машине и попросил разрешения на взлет. Теперь я поступил совсем иначе. Сначала я принялся изучать инженерные описания машины, сделанные ее создателем Олегом Константиновичем Антоновым. Из этих описаний очень многое стало ясным...