В тайге
Алым окрашены заревом
Дремлют беззвучно луга,
В сумраке дымчато-палевом
Хмуро немая тайга.
Пни обгорелые черные
Средь разноцветных стволов,
Сосен вершины узорные
На белизне облаков.
Яркие дивы таежные –
Папортник бурый цветет.
Тропки звериные ложные
К «окнам» незримых болот.
Тайную силу великую
Кто же оценит, поймет?
Тихо. Над красной брусникою
Месяц ущербный плывет.
Ноэли
Как все странно? – в солнечном Июне
Снег в низинах, талый лед на реках…
Сосны, пихты, – рыцари в доспехах…
Ротозеи кедры – все в орехах…
Тишина. В болотах стонут луни, –
Час тревожный близок новолуний.
Гаснет солнце в сумрачных просеках…
Как все странно? в солнечном Июне
Снег в низинах, талый лед на реках.
«Покрылись льдом ручьи и реки…»
Покрылись льдом ручьи и реки,
Короче и туманней дни.
И у редеющей просеки
Стоят, как грустные калеки,
Горевшие стволы и пни.
Тревожит тишь таёжный шорох,
Скрипит тревожным стоном ель.
Простор безлюдий. Звери в норах.
Сосновых игл поднявши ворох.
Заводит ветер карусель.
Но помню я, – сухой без влаги
Тлел дерн. Бросал лесной пожар
На сосны огненные флаги…
… Теперь здесь сон, как в саркофаге,
И в синей мгле горит Стожар.
«От саней упали резко тени…»
От саней упали резко тени, –
В снег зарылся солнца алый шар…
Встали тихо пегие олени,
И от них клубится сизый пар.
Потемнело небо и поблекло,
Серебро холодное вокруг,
И, как будто сквозь цветные стекла,
Загорелся яркий полукруг.
Я один в просторе снежно-белом,
Мне знаком седой пурги обман.
Путь укажут Боги только смелым! –
Говорил мне сумрачный шаман.
Забытый скит
Мелькает снег и падает беззвучно,
И горизонт с нависшим небом слит.
В лесу, в молчаньи скучном
Грустит забытый скит.
Бревенчатые стены почернели,
И без крестов поникли купола…
Покрыла плесень щели,
Ползет по темным полам.
Сереют в окнах занавеси блекло, –
Их пауки плели трудясь года.
Проходит в разбитые стекла
Свет, – мутная вода.
И только раз бродяга, ночью снежной,
Забрел сюда, спасаясь от погонь,
И долго жил безнадежно,
Боясь зажечь огонь.
Но он ушел в холодный звездный вечер.
Луна смеялась в ледяном окне…
С тех пор качает ветер
Скелет на сером ремне.
Скитский праздник
В полях цветет пшеница, у хмеля вьются кольца,
На солнце золотятся церковные кресты…
Идут толпой нестройной полями богомольцы
Святителям молиться в зеленые скиты.
В пустынях, где чернеют святительские срубы,
Служить молебны будут и свечи зажигать,
Здесь возвещали старцам Архангелов! трубы
Небесное спасенье, земную благодать.
И будут говорить всем монахи рясофоры
О житии блаженном, о кознях сатаны,
Как оживали камни, как сотрясались горы,
Как кровью обливался туманный лик луны.
Когда уйдут монахи, – вдали умолкнет пенье…
Смотреть, не веря, буду в жемчужный небосклон,
И буду долго слушать могильные растенья,
И тихий монастырский вечерний перезвон.
Возвращение
Лесная ширится дорога,
Все реже лес, все чаще пни…
И вот задумчиво и строго
В деревне светятся огни.
О Русь моя! О Русь родная!!
Скажи, чем сердцу ты близка?
Леса, пожары, ширь степная
И безысходная тоска.
И я любил и ненавидел,
В другой стране, твой вечный сон,
Но плакал я, когда увидел
Опять твой тусклый небосклон.