Молли кивнула. Она очень гордилась этими обоями. Казалось, что прошло много-много времени с тех пор, как они переехали в новый дом, где надеялись жить счастливо. Фрина догадалась о мыслях женщины по ее взгляду.
– Вы снова заживете здесь счастливо, когда оправитесь от этого потрясения, – заверила она Молли, не поворачивая головы. – Когда я ночью встречусь с Кандидой, мне понадобится какой-нибудь знакомый предмет, чтобы вызвать в ней доверие. Что могло бы убедить ее?
– Мишка, – уверенно сказала Молли. – Кандида этих похитителей заставит поплясать, раз у нее нет мишки! Пойдемте. – Она повела Фрину наверх, где располагались детские.
Малыша Александра отправили погостить к бабушке, которая в нем души не чаяла. Его комната, стены которой были расписаны зайчиками, была пустой, но чувствовалось, что ее покинули совсем недавно. А комната Кандиды казалась давно опустевшей. Сразу было ясно, что ребенок, который спал в этой голубой кроватке, носил вот эту пижамку и играл с этими игрушками, пропал, а не просто уехал на денек-другой. Молли, с трудом сдерживая себя, схватила мишку с кровати.
Фрина вышла из комнаты и закрыла за собой дверь. Нельзя испытывать терпение этой женщины. Она подняла мишку и посмотрела на него. Некогда это был настоящий Винни-Пух из золотистого плюша, но на протяжении нескольких лет он испытал все превратности любви и ныне был слегка помят жизнью. Одно ухо было аккуратно пришито, а лапы держались непрочно. Пищалка больше не работала, а из-за швов на мордочке, появившихся после одного несчастного случая, улыбка его стала чуть кривоватой. Этот мишка обладал огромным, пусть и несколько простоватым очарованием, и Фрина понимала, почему Кандида прониклась к нему такими симпатией и любовью. Может, у него и были опилки в голове, но пушистое тело отличалось выразительными формами, приобретенными в результате многолетних детских объятий. Фрина сначала тоже обняла медведя, а затем сунула его под мышку.
– Принимайтесь за коробки, – велела она Молли. – О мишке я позабочусь.
Она прошествовала в гостиную, где Генри снова принялся было расхаживать из угла в угол.
– Дот, не могла бы ты помочь госпоже Молдон? Она наверху, распаковывает вещи. Говори с ней о новом доме, о малыше Александре, обо всем, что придет тебе в голову, но только не ходите в комнату Кандиды.
Дот послушалась. Из кухни распространялся аппетитный аромат готовящегося омлета и тостов. Генри взял у Фрины мишку и обнял его. Фрина посмотрела на его лицо и вышла: пусть медведь совершит свое волшебство.
Она позвонила домой. Трубку взяла госпожа Батлер.
– Господин Батлер достал ту краску, которую вы просили, мисс, но сказал: чтобы наносить ее, вам понадобится камера от футбольного мяча. Вот пошел покупать.
– Отлично. Он настоящее золото, надеюсь, что вы с ним очень счастливы.
– А ваши два шофера поджидают вас с кипами журналов, говорят, вы просили их купить.
– И это хорошо. Велите им подождать возвращения господина Батлера, а потом привезти всю добычу к Молдонам. Они не сказали, нашли ли они веревку?
– Вот господин Берт, мисс, предаю ему трубку.
Берт, не привыкший обращаться с телефонами, заорал что есть мочи:
– Это Берт, мисс. Мы нашли веревку.
– Отлично, только говорите потише. Она была там, где я и предполагала?
– Да. Это Сес ее нашел, и еще гору камней. Похожи на те, какими мостят дороги. Позже мы посмотрим, где ведут работы. А на веревке и впрямь есть следы крови. Похоже, ею кого-то связывали. Пятна повсюду. А под камнями нашлась куча всяких вещичек.
– Каких еще вещичек?
– Леденцы, игрушки, карточки от жвачки, оловянные солдатики. Кто-то их покрасил белой краской, так что получились юбочки.
– Ага, – удовлетворенно произнесла Фрина. – Вот, значит, как. Я говорила вам в последнее время, какие вы бесценные помощники?
– В последнее время – нет. Но я передам ваши слова Сесу. А теперь о том старикашке и девушке: неудивительно, что она гналась за ним по тропинке. Мошенник стянул ее одежду. Пройдоха коп считает, что это смешно. Пришлось пожертвовать десятью фунтами, чтобы расшевелить его. Ничего?
– Считайте, что купили его по дешевке, – успокоила его Фрина. – Привезите сюда краску и футбольную камеру как можно скорее. Игра уже началась, Берт, надеюсь вернуть Кандиду до завтрашней ночи, а там посмотрим. Вы же продолжайте поиски: отыщите, где идут дорожные работы. До скорого. Пока.
Вешая трубку, Фрина услышала, как Берт спросил:
– Что мне теперь с этой штуковиной делать?
Берт и Сес приехали через час на своем новеньком такси. Омлету и трубочкам с джемом (поскольку в доме не нашлось кокосовой стружки) уже было воздано должное. Молли Молдон так увлеченно рассказывала Дот, как ей удалось по дешевке купить новый ковер, что даже не услышала, когда позвонили в дверь. Шоферы вошли с краской, резиновой грушей и охапкой иллюстрированных журналов. Фрина помахала им ножницами.
– Входите, я как раз нарезаю бумажки, чтобы сошло за пять тысяч фунтов. Положите журналы на диван, – велела она, и Берт послушно опустил свой груз. – Это Генри Молдон, летчик. Ну, расскажите мне про вашего странного полицейского.
– Доброго здоровьица, – прорычал Берт, который недолюбливал капиталистов. Он взял неуверенно протянутую ему руку и потряс ее.
Генри Молдон выглядел значительно лучше, чем два часа назад, но затаившееся в его глазах отчаяние заставило Берта пересмотреть свое отношение к этому «куркулю».
– В конце концов, он не виноват, что выиграл эти деньги, – объяснял позже Берт Сесу. – Бедняга был как в воду опущенный. Сидел, вцепившись в плюшевого медведя. Небось дочкина игрушка.
Берт проникся расположением к хозяину дома и, как мог, пытался развеселить его. Он так забавно рассказал о полицейском, что заставил-таки улыбнуться убитого горем летчика. Фрина привязывала по настоящей банкноте снизу и сверху каждой пачки своих фальшивых ассигнаций, а сверху не поскупилась положить целую пачку настоящих пятифунтовых купюр. Все банкноты убрали в холщевый мешок. После этого в доме повисла напряженная тишина.
– Пойдем-ка сходим в пивную, приятель, – неожиданно для самого себя предложил Берт, когда все было готово. – Мужчине необходимо пиво. У нас еще есть часок.
Позолоченные часы на камине показывали пять. Фрина с трудом удержалась, чтобы не обнять Берта, но сказала лишь:
– До наступления темноты нам все равно нечего делать. Так что отправляйтесь вместе с Бертом и Сесом. Я приду за вами, если что-нибудь случится. В какую пивную вы отправитесь?
– В «Железнодорожную», – сказал Генри, и два шофера живо увлекли его за собой.
Фрина вздохнула с облегчением: теперь ей не надо ломать голову, чем занять Генри. До поездки в Джилонг оставалась еще пара часов.
Мисс Фишер услышала, как кухарка выговаривает разносчику молока, который в этот день припозднился.
– Что это ты заявился на ночь глядя? – возмущалась она.
– Да вот не мог добраться скорее, любезная, хоть и сознавал, что огорчу вас, моя дорогуша. Чертовы городские власти перерыли всю дорогу, так что пришлось тащить все на себе от самого магазина. Мой хозяин просто болван. Так что вы уж не серчайте на меня, я вас очень люблю.
– Поосторожнее в выражениях! – осекла его кухарка. – И не подлизывайся ко мне! Яйца, что ты вчера привез, почти все оказались тухлыми.
– Что? Яйца? – возмутился разносчик так, словно он сам их снес. – Чтобы мои яйца были тухлыми?! Да вы наверняка смешали их с теми крошечными, что несут ваши клушки.