- Дедушка это Раян, - представила она по-русски, тот в ответ только недовольным взглядом окинул басурманина и всё-таки соизволил улыбнуться.
- Тимофей Витальевич, - отрекомендовался родственник, предоставив Раяну возможность всю дорогу катать во рту имя новоиспечённого знакомого, пытаясь его выговорить шепотом, о плохом слухе деда, мужчина тоже был осведомлён от не в меру болтливой подруги.
Она же всю дорогу, достаточно громко щебетала на родном языке, развлекая престарелого родственника новостями из своей жизни, тот недовольно слушал и кивал.
Когда они въехали на «дачу» этот посёлок поглотил внимание американца: и железные ворота, видавшие и лучшие дни, и невысокие домики, протянувшиеся вдоль улицы и отгороженные от неё разной масти заборами. Какие-то были деревянными и покосившимися, какие-то из рабицы, а несколько и вовсе из высоких листов крашенного железа, да таких больших что с улицы можно было видеть только второй этаж дома. Тут по всюду буйствовала зелень, в виде кустарников и деревьев вдоль заборов и цветов на участках, которые можно было видеть. Дом Айзы был предпоследнем на улице, это был обычный щитовой дом о двух этажах, покрытый шифером и выкрашенный бежевой краской, каких множество в СНТ по всему Подмосковью, что активно застраивались в начале 80-х. Как говаривали те, кто тогда обзаводился участками, там особенно и вариантов то не было: щитовой поменьше, щитовой побольше, как у Айзы, и сруб.
Девушка радостно выпорхнула из машины и забежала на участок оставив открытой калитку, перетянутую рабицей, из-за дома появилась сухонькая старушка с распростёртыми объятиями, как понял Раян бабушка. Они долго лобызались с внучкой, а потом подошли к нему знакомится.
- Фаина Илларионовной, - огорошила пожилая леди и молодой мужчина почувствовал нестерпимое желание не называть этих двух пенсионеров по имена, потому что он, во-первых, их никогда не выучит, а, во-вторых, никогда не сможет выговорить.
Дальнейшая экскурсия его повергла в шок. Бабушка долго показывала посадки на своём участке, а Раян не мог понять зачем всё это. Нет, конечно, в Америке существовали фермы, но именно фермы, никто не пытался ничего вырастить на таком маленьком клочке земли как обычный задний двор. Потом он увидел рукомойник и лишился всех слов, это была металлическая посудина, подвешенная над раковиной, а, чтобы добыть из неё воду надо было толкать вверх железную палочку. Но увидев туалет, он понял, что до этого, наверное, не удивлялся, потому что нужник стоял за всеми хоз. постройками и имел стульчак и яму под ним, из которой не очень приятно пахло. Как, а главное зачем, в век компьютерных технологий можно было пользоваться для справления нужды — вот это, мужчина не понимал.
Дальше ему показали дом, который не вызвал такого удивления, разве что только печь красовавшаяся посередине строения, любимая пояснила, что от настоящей русской печи эта отличается, тем что у неё нет полатей – места для сна. Старая мебель, кровати с сеткой и матрасами поверх, даже нары с периной не настолько его удивили, хотя были в диковинку.
Вечером после сытного ужина и жаркой, но очень маленькой банки они гуляли по товариществу, как и многие другие садоводы, а Раян всё не мог понять, как такое времяпрепровождение может нравится людям. Он, который изначально считал Россию цивилизованной страной, после посещения дачи начал серьёзно в этом сомневаться, он даже, наверное, не удивился бы увидя как русский пьёт водку на брудершафт с медведем. Ведь эти чудные люди приезжали отдыхать туда, где надо было батрачить на земле, жить без нормальных удобств, да ещё и тащится за тридевять земель. Это не вписывалось в его понимание мира.
В общем поездка удалась, Айза была рада, Раян в шоке, но он не знал, как выразить эту эмоцию.
18.11.16
Айза на даче просто отдохнула душой. Она помогла бабушке, где-то прополола, что-то полила. Она любила под настроение повозится с землёй, это приносила успокоение, наговорилась с родными. Раян в разговоры не вступал, слушал, что-то даже понимал, но ему нечего было рассказать этим людям. Он как-то начал думать, что родственники любимой живут на другой планете и не в состоянии понять простых человеческих радостей. Он не понимал всего их устройства жизни и не понимал, как его девушка может с таким восторгом жить в подобном неустроенном быту, вместо того, чтобы поехать в какой-нибудь отель, в красивом месте, любоваться на красоты, ходить по экскурсиям и развлекаться. Все развлечения в этом богом забытом месте сводились или к непонятному труду, или к пустой болтовне. Вот скажите зачем растить те же помидоры и гробить на это своё здоровье, если их можно купить в магазине.