- Ай, - тихо позвал парень, - ты чего?
Эти слова словно сорвали тот ступор, что сковал девушку, она подорвалась, попыталась сгрести его в объятия, но вовремя опомнилась, увидев капельницу на руке и вдруг начала покрывать поцелуями лицо парня. Вот такой реакции он точно не ожидал.
- Пашка! Пашенька! – шептала она между поцелуями, орошая его лицо слезами, заставляя теряться, путаться, но не уменьшая этим удовольствие от поцелуев любимой женщины, - Пашка, если б ты знал! Я вся извелась уже! Я всё думала, что я тебе просто друг, что ты никогда не сможешь увидеть во мне девушку. Да ведь тебе другие же девчонки нравятся, не такие как я, - она отстранилась и потупила глаза, - худенькие, красивые...
- а ты что ж? Некрасивая и толстая, - он весь разомлел от обилия ласки и в голову лезли всякие глупости, - дурочка ты Айка, ты самая красивая. Я всегда говорил, что ты красивая, - в груди было тепло и хорошо. Он сказал и не проиграл. Его поняли, приняли и даже обрадовались. Сейчас предстояло ещё куча сложного, узнать друг друга заново, притереться как парень с девушкой, но главное уже было. Был он и она любящие друг друга.
22
Это в сказках, да в кино они признались и были исключительно счастливы и умерли в один день от удара тупым предметом по голове. В жизни всё совсем не так. Пока Пашка лежал на реабилитации их отношения были мармеладно-конфетно сладки, но стоило им оказаться у Айзы дома как всё полетело в тартары. Не зря говорят, что быт разрушает самую красивую любовь.
Не малые деньги, потраченные на реабилитацию молодого мужчины, не пропали зря. Пашка пошел и мог сам себя обслуживать, но постоянные боли в сросшихся костях и восстанавливающийся мышцах не давали ему покоя он превратился в вечно брюзжащего тирана.
- Айза, почему у тебя вечно кладбище кружек на столе? К компу не подойдешь. А мне между прочим работать надо! – ещё в больнице Паша начал брать заказы фриланс по написанию программ, с этой целью к Айке в квартиру был переправлен его навороченный комп. Мать парня не продала его потому что просто не представляла себе его ценность.
- потому что я тут работала, - бухтела под нос девушка, собирая четыре кружки и таща их на кухню.
- Айя! Кто у тебя утопился на кухонном столе, - едко шипел любимый, - неужели так сложно вытереть?
- я между прочем тебе обед готовила, - шепотом злилась девушка, отставляя тарелку с недоеденным супом и плелась вытирать рабочую поверхность.
прода от 15.11
- сам то почему похоронил стадо носков за диваном, - взрывалась в тот же вечер девушка.
- Паш почему шкурка от колбасы хранится в холодильнике?
- ты что съел всё мясо? Мне чем теперь ужинать? Я же звонила из редакции и спрашивала, что купить.
- Милый, - тихо бесилась девушка, - почему грязная кастрюля в холодильнике?
- Она не грязная, - отзывался молодой мужчина из комнаты, даже не поворачиваясь от компа, - там ещё остался суп.
- Паш, открою тебе секрет, - Айза появлялась в дверях потрясая предметом кухонной утвари, - в том, чтобы убрать со стеной твоё «осталось» и заключается смысл мытья посуды!
А самое неприятное было в том, что как только они переехали к Айзе вся романтика из их отношений испарилась со скоростью дыма от электронной сигареты, рассосалась, не оставив даже послевкусия. Через месяц постоянны ссор, которых не случалось пока они не жили вместе девушка взбесилась:
- всё Паш это невозможно! Мы превратились в пару, живущую вместе пятьдесят лет, на грани развода, минуя все плюшки.
Парень, потирая небритую щеку, вскинул непонимающий взгляд отрываясь от монитора. Лицо было его было уставшим, глаза красные после бессонной ночи. Сначала он работал, потому что цейтнот стремительно приближался, а работы ещё было «за гланды» как поговаривал Давид Гоцман из многосерийного фильма «Ликвидация». А когда он наконец-то решил лечь на свой диван заботливо расстеленный любимой уснуть не дала ломота в ногах. Он, несколько часов проворочавшись, вернулся обратно за комп и к обеду, когда Айза не выдержав завела разговор отчаянно притормаживал. Он и сам понимал, что в отношениях что-то идет не так, ведь вернувшись из больницы они не разу даже не поцеловались. Он не единожды хотел подойти к ней, обнять, почувствовать сладкий вкус её губ, но каждый раз ощущал какую-то неуместность своих действий и скованность, она же сама не делала шагов на встречу, лишь иногда ласково ерошила волосы проходя или гладила по плечу. Ему этого было нестерпимо мало, но он не мог переступить через неловкость, пропастью, раскинувшейся между ними.