- да причём тут не удобно! Ты что не понимаешь, что мы в первый раз спим вместе!
- не первый, у тебя амнезия, - поняв, что поспать не получится парень наконец выпустил любимую из объятий и улёгся на спину, подложив ладони под затылок, - не далече как пару лет назад, нажравшись в хлам спали вместе на диване, ещё вспоминали. Не переспали ли случайно, по пьяни.
- ну о чём ты говоришь! Ну тогда это ж не считается, мы ж тогда ничего не соображали.
- не поверишь, мне и сейчас соображать удаётся с трудом. – он кинул взгляд на светящиеся в темноте комнаты часы, - я лег то от силы час назад, - его забавляла эта ситуация и с каким восторгом её воспринимала его девушка. Надо же, его девушка. Он и забыл за этими глупыми волнениями, как это приятно понимать, что она его и ни чья больше, что она ради него отказалась от Америки, от голливудского красавчика просто потому, что не может жить без своего Пашки, от этого внутри становилось тепло и хорошо.
- ой, правда? – теперь она принялась перелезать через него, путаясь ногами в одеяле, - я сейчас чаю выпью, лягу и мгновенно усну, - она наконец выбралась из плена кровати и пошлёпала босыми ногами на кухню, но у дверей остановилась и шепотом попросила. Будто боялась его спугнуть, - ты только никуда не уходи. Ладно?
- Да куда я от тебя денусь, - улыбнулся парень счастливо зажмурившись.
прода от 20.02
24
Вернуть в их отношения ласку, тактильный контакт и общение оказалось делом не простым. Пашка с трудом выковыривал из себя эмоции, не единожды рука, тянущаяся к Айке, замирала на пол пути так и не коснувшись девушки. Для него это было чистой воды пыткой, он хотел её, хотел так, что в голове мутилось, но не мог. Изучив его анализы, врач уверил парня, что это всё шалости исключительно головы и помощником может быть только сексолог-психолог. Но пока идти к специалисту молодой мужчина морально был не готов, а по сему надо было пробовать, переборов свой страх, что ничего не получится заново учится касаться любимой, целовать её и не думать о тщетности своих попыток, о том, что он только мучает её, но не сможет ничего дать. Всё чаще Паша посещал форумы, где люди обсуждали проблемы импотенции и то как найти выход рядом с любимыми и дорогими людьми, не лишая их красок жизни. Он перечитал о своей проблеме кучу материала, на самом деле не помогая себе, а лишь загоняя в пучину депрессии.
Айза видела его мучения, хотя и не подавала вида, стараясь вести себя как обычно, целовала его, проходя мимо, всегда, как бы невзначай, ласково касалась его, стараясь пробудить дремавшие внутри эмоции. Но всё было без толку. Единственный их успех на этом поприще был в том, что Паша теперь каждую ночь ложился спать с ней. Засыпалось ему трудно, он всеми клеточками своего тела ощущал манящее тепло любимой, даже если она, словно в кокон, завернувшись в своё одеяло спала, уткнувшись носом в стенку. Ощущать то ощущал, но вот реакции организма не наблюдал и от этого хотелось удавится.
В одну из таких ночей, когда он в сотый раз пересчитывал баранов в голове, трещинки на потолке и бог ещё знает, как пытался уснуть, Айза повозившись, развернулась на живот и по-хозяйски закинув на него руку и ногу, сладко, сонно засопела дальше. Молодой мужчина так и замер, боясь дыхнуть, что его ввело в ступор он и сам не мог сказать, но чувствуя на себе в районе паха длинную стройную ногу, а на груди ладошку, он так боялся спугнуть, потревожив любимую, что даже дыхание задержал. Долго конечно этим заниматься не получилось, да ещё столь по-царски раскинутые конечности манили коснуться их, хотя бы пальцем и этот соблазн разъедал его, нашептывая внутренним голосом, что от одного прикосновения Айка не проснётся, её сейчас залпом из танковых орудий не разбудить, куда уж там прикосновение.
Почти не ощутимо опустилась его ладонь на теплую и бархатистую кожу бедра. Айза не жалела его, ложась спать в огромной футболке, которая вроде бы всё закрывала, но адски будила фантазию, он надеялся лишь на то, что под этой хламидой есть хотя бы нижнее бельё. Хотя и эта мысль будоражила его разум, тем какое это могло быть бельё. Девушка, не стесняясь его, сушила свои трусики в ванной, на полотенцесушителе. М-м-м, что это были за трусики: коричневые, все из тонкого гипюра, невесомые, украшенные чуть более плотными, но также воздушными листочками, они, наверное, на подобии суперкоротких шорт, обтягивают попку или целомудренно-розового цвета, но совершенно не целомудренного фасона стринги, или черные, совершенно простенькие слипы. Он никогда не замечал в себе фетиша к нижнему белью, а может эти крохотные тряпочки сводили его с ума от того, что он, видя их, тут же примерял в своих фантазиях на любимую. Пока мысли его были далеки от комнаты, но направлены на предмет вожделения, руки уже как-то совершенно по-собственнически поглаживали ножку. Когда Павел опомнился вроде бы и отступать уже некуда, но и с другой стороны девушка вроде бы спит. Он уже осознано продолжил, наслаждаясь ощущениями, от того какая нежная кожа, какой мягкий милый пушок, от того как она дышит. Дышит. Что-то в этом дыхании его насторожило, но он по началу не понимал, что, а когда понял стало уже поздно. Дыхание было неровным, даже возбужденным, но стоило этой мысли прояснится, как ресницы затрепетали и «принцесса открыла глазки». Айка мгновенно сориентировалась, а вернее, что сориентировалась она ещё тогда, когда почувствовала легкие прикосновение к своему бедру, просыпаясь, это ощущение взбудоражило её, но глаза открывать она не стала, повинуясь, какому-то шестому чувству, и оно не подвело, в какой-то момент, поглаживания стали уверенней и жар, поднимавшийся из низа живота, стало трудно терпеть. Подумать только, такая простая, можно сказать незамысловатая, ласка распаляла вулкан страстей. Возможно это было от долгого отсутствия секса, а может и от того, что Пашка был её мужчиной, её второй половинкой и девушка была в этом совершенно уверена. С Раяном всё было совершенно по-другому.