Выбрать главу

— И что же ты отдала взамен на его магию? Просто любопытно, как происходит обмен между магом и человеком, лишенным Дара.

Аталь хотела привычно послать любопытствующего любопытствовать в ближайший лес, но какое-то странное сочувствие, мелькнувшее в изумрудно-зеленых глазах, заставило сказать правду.

— Без понятия. Я и не знала, что обмен должен быть двухсторонним. Это мне уже потом Витарр объяснил. Может, немагу и отдавать ничего не нужно?

Кристарн покачал головой. Вот, значит, оно как. Вот и вся любовь. Но кому нужны его гениальные домыслы? Правильно, уж не этой доверчивой девочке, так наивно скрывающей горькие последствия желания помочь другу. Да и не поверит она. Пока не полюбит по-настоящему и не сравнит когда-нибудь слабый огонек, зажженный состраданием, с очищающим пламенем искренней и единственно-возможной Любви…

— Крис, меня пугают сосредоточенно думающие мужчины. Поделись мыслями, а?

— Только о твоём воспоминании. Итак, боль — от перекраивания Дара. У эльфов он не такой топорно-простой, как у людей. И если тебе отдали часть, то она должна гармонично вписаться в уже имеющийся рисунок. Конечно, приятного мало. А вот что за свечение? Я не имел чести видеть ритуал передачи Дара у светлых, но могу сказать точно — дроу не окутывает Тьма при подобном действе, по крайней мере, видимо. Зато понял, почему заклинание поиска сущности тебя не видит. Для него ты — непонятная субстанция: не человек, не эльф, а нечто неопределённое… И ещё одно. Рука у тебя зажила так же быстро, как и у Витарра.

— Хочешь сказать, что теперь я смогу регенерировать?

— Откуда мне знать? — пожал плечами Кристарн и деловито предложил: — Можем проверить на практике. Давай, я ткну тебя ножичком в какое-нибудь ненужное место, и узнаем наверняка.

Аталь опасливо отодвинулась и только потом поняла, что дроу шутит.

— Я тебя сейчас сама ткну куда-нибудь! И какое, интересно, у меня место ненужное?

— Ну не знаю. Но, уверен, что если каждое повнимательнее рассмотреть, то хоть одно обязательно найдётся! — уже в открытую рассмеялся Кристарн, небрежно увернувшись от запущенной в него ложки. И тут же поспешил отвлечь девушку, поинтересовавшись состоянием их будущего ужина. Аталь ахнула и полезла проверять. Оказалось, что как раз вовремя. Мясо успело протушиться и мгновенно заполнило комнату умопомрачительным ароматом. Поставив его в тёплое место, девушка сварила для Тинки крепкий бульон, покрошив туда зелень и коренья.

Дожидаясь возвращения хозяйки и шутливо переругиваясь, Аталь и Кристарн сервировали стол, отварили лапшу и нарезали овощи. Вернувшаяся Марта испуганно попятилась в сторону двери, с недоумением оглядывая преобразившуюся комнату. Тёмному с трудом удалось убедить хозяйку, что это всё есть результат работы магии, а вовсе не сон, и с их уходом ничего не исчезнет.

Быстро поужинав, он ушёл искать средство передвижения для Тинки, а заодно и Марты, так как его Тень, несмотря на все преимущества перед обычной лошадью, всё же не могла свезти четверых. Не говоря уже про то, что запрячь её в телегу было бы не легче, чем порыв ветра. Аталь помогла хозяйке убрать со стола и незаметно испарилась, потому что с исчезновением тёмного неприязнь селянки к великому магу можно было черпать ложкой. Выйдя во двор, девушка присела на скамейке, вытянув длинные ноги и подставив солнышку лицо, ещё не избавившееся от неестественной бледности после затяжного сна в Светлой долине.

— Нужно срочно загореть. А то на фоне смуглых дроу я кажусь бледной немочью, — пробормотала девушка, устраиваясь поудобнее и напрочь игнорируя заинтересованные взгляды проходивших мимо дома селян.

Но умиротворенное принятие солнечных ванн, видимо, не входило в список разрешённых занятий для почтенного королевского мага, и отдых девушки был вскоре прерван всё тем же настырным хозяином харчевни.

— Ах, вот вы где, госпожа маг! А я-то ищу-ищу…

— Ну, нашел, молодец. И? — Аталь с трудом разлепила смыкавшиеся «прекрасные очи».

— Это правда, что вы русалку из озера выгнать хотите? — мужик нахально уселся рядом, не оценив недовольно поджатые губы целительницы.

— Допустим. И?

— И если я попрошу не делать этого? — он широко улыбнулся, извлекая из кармана блеснувший на солнце кружок цветного стекла. — Давайте разойдемся миром. Как вы смотрите на то, чтобы покинуть нашу деревню прямо сейчас? Сами видели — у нас все бедненько, но в порядке. Нет никаких проблем.

Магиня хмыкнула и тщательно скопировала широту его улыбки, пытаясь рассмотреть, что такое интересное он вертит между пальцев. Похоже на какой-то амулет, но явно старый и не активированный, так что понять от чего он или для чего — не представлялось возможности. А любопытство уже проснулось, напрочь изгнав желание продолжать послеобеденный отдых.

— Как тебя зовут, гостеприимный ты наш?

— Вихором, госпожа.

— А что, Вихор, не твоя ли семья в доле со старостой занимается доставкой водички в деревню?

— Вы на редкость прозорливы, госпожа. И мы очень не хотим, чтобы такая красивая и хрупкая девушка простудилась в холодном озере, — продолжая улыбаться, Вихор достал из второго кармана внушительно позвякивавший кошель. — Мы даже готовы оплатить вам поездку с максимальным комфортом — ведь ваши спутники так скоропостижно уехали. Наверняка впереди ждут дела поважнее нашей деревни…

— Не все, — педантично уточнила Аталь, завидуя выдержке селянина. Лично у неё от улыбки уже ломило скулы. — Один где-то здесь болтается, собирает информацию. С королевского разрешения, разумеется.

— Да нам и нечего скрывать — смотрите, докладывайте, — добродушно «разрешил» мужик и вдруг закаменел лицом. — Но вы должны понимать, что ещё одна смерть мага нам ни к чему. Честно говоря, боги с ней, прибылью от воды. Мне на жизнь хватит, да и детям есть что оставить. А вот кормить королевскую комиссию, которая несколько лун одним своим присутствием снова станет отпугивать всех купцов и проезжих к Лесограду — дело неблагодарное.

— А с чего вы так дружно меня хороните? Были несчастные случаи?

— А то! Да вы и сами должны знать, коли действительно сюда с проверкой назначены.

— Расскажи, — попросила Аталь, с невозмутимостью дроу пропустив мимо ушей тонкий намек.

— Да чего тут рассказывать — один утоп, давно ещё, когда русалка только появилась. А вторая, такая же как вы, проверяльщица, бродила-бродила вокруг озера, да пропала. Комиссия приезжала, озеро вдоль и поперек и магией, и баграми проковыряла — ни русалки, ни мага. Сказали — выдумки всё, байки деревенские. Ага, делать нам больше нечего. Но потом вроде нашлась та магичка и официально заявила, что никакой нежити тут нет. На том все и успокоились.

— Так, — девушка помрачнела, — имена вы конечно…

— … не запомнили, вестимо.

— Давно это было?

— Два года уже минуло.

— Ну, а тот первый маг — точно утонул?

— Ага. Много наших своими глазами видели. Зашел в озеро и не вышел. Вот, амулетик его остался, вещи-то я распродал — родичей не нашлось, а за постой он так и не заплатил…

Целительница пообещала, что в озеро не полезет, отчет для короля составит лично и выпросила ненужный амулет. Хозяин харчевни разочарованно махнул рукой и ушел весьма опечаленный, в уме подсчитывая убытки от энтузиазма потенциальной утопленницы.

Девушка изучила подарок, но кроме того, что когда-то это был простенький защитный амулет от нежити, ничего интересного не обнаружила. Вопрос, конечно, почему маг полез к озеру без защиты, но не проводить же сеанс некромантии, чтобы удовлетворить разгоревшееся любопытство. Хотя…

Прикидывая варианты, Аталь снова пригрелась на солнышке. И мысли потекли так же неспешно и спокойно, перестав будоражить хозяйку всплесками гениальных идей. Тем более самое простое решение было наверху — кто у нас тут тёмный маг? Вот его и нужно спросить. И непослушные мысли без спросу повернули в тщательно перегороженное запретами русло.

Кристарн. Его спокойное внимание и необъяснимая надежность успокаивала и резко повышала настроение в целом и самооценку в частности. Для девушки, привыкшей всегда и во всём полагаться только на себя, такое ощущение было новым, но, несомненно, очень приятным. Кроме того, странное доверие, которое она испытывала к тёмному, было трудно объяснить. Такое ощущение, будто они были знакомы не пару дней, а целую вечность. И самое ужасное — он её понимал. Не принимал такой как есть, со всеми тараканами, желаниями и стремлениями, как это получалось у Витарра и Анрэя. Не пытался привести к общему знаменателю и наставить на путь истинный, чем иногда грешила Мели. А просто понимал, словно мог посмотреть на мир её глазами…