— Почему глупости-то? И какой ваш возраст? Спорим, не больше сорока!
— Вы льстите не просто отлично, а профессионально, милая Лиз, — усмехнулся Мак. — Мне пятьдесят два, и я уже дважды дедушка.
— Дедушка? О, наверное, ваши внуки в полном восторге… — начала я и осеклась. Что-то Мак погрустнел. — Кажется, не в полном…
— Мои внуки живут в Америке, и вижу я их только по скайпу, как и дочь, — пожал плечами Мак. — Так что династия Макдауэллов вряд ли продолжится.
— Извините, Мак, я не хотела…
— Вы так очаровательно внимательны, Лиз, что невозможно удержаться. Кому еще интересно слушать мое брюзжание?
— Мне интересно, Мак. Вы знаете, я вообще-то пишу сценарии, а для них всегда нужен материал… Ну, то есть их пока нигде не ставят, но ведь у меня все впереди! И у вас, между прочим, тоже.
— И вы думаете, юной леди лет тридцати пяти может быть интересен старый зануда и педант?
— Какая-то конкретная юная леди? — переспросила я, чувствуя себя знатной свахой.
— Ну не то чтобы… это скорее теоретический вопрос, — пошел на попятный Мак.
— Ну раз чисто теоретический, то — да. Еще как может. Мы, юные леди, такие непредсказуемые! А если юная леди попробует ваш тирамису, она влюбится без памяти. Потому что это божественно!
— Скорее эта юная леди насыплет мне в тирамису цианистого калия, — вздохнул Мак.
— А вы ее поцелуйте, тогда она поостережется травить ваш тирамису. Вдруг вы после него поцелуете ее снова и отравите тоже? И будет история печальней всех на свете.
Мак засмеялся, явно представив печальную историю о недоеденном тирамису, а потом осторожно так спросил:
— Может быть, вы дадите мне совет, Лиз? Я совершенно не разбираюсь в женской психологии. У меня в блоге есть одна дама, иногда мне кажется, что она хочет меня зарезать ножиком для чистки овощей. А иногда… Ну… Она утверждает, что я старый замшелый пень и трус, и не называю своего настоящего имени потому что боюсь женщин. Ведь это чушь! Никого я не боюсь!
Мак так сердито сверкнул глазами, что я чуть не рассмеялась. Похоже, юная леди тридцати пяти лет серьезно задела его за живое. А мне ужас как любопытно, что ж это за леди такая.
— Разумеется, я дам вам совет, Мак. Только сначала мне бы посмотреть на эту юную леди, а?
— Вы же все равно собирались заглянуть в мой блог… Ее ник «Снежная королева», а на аватарке Ума Турман.
В блог мы залезли тут же, использовав для этого принесенный Маком ноутбук. Довольно старый и простой, что совершенно не вязалось с общим видом всей этой квартиры и каким-то безумно тонким и невероятно изящным фарфором на столе.
Зато сам блог! Честно, я зачиталась. Мак не только фотографировал весь процесс приготовления блюд и потрясающую сервировку, но и рассказывал всякие забавные байки из жизни… бинго! Племени мумба-юмба, то есть британской аристократии.
— Оу… вот это — про вашего милорда? — проржавшись после очередной истории, спросила я.
— Ни в коем случае, — подобравшись и построжев, ответил Мак. — Я никогда, ни в коем случае не вмешиваю в это милорда. Это неэтично.
— Простите, Мак, я не подумала. Действительно, вряд ли ваш милорд ведет себя, как Берти Вустер. Но ведь история реальная?
— Вполне. Я посчитал, что аудитория моего блога не пересекается с кругом общения милорда, и его знакомые вряд ли узнают здесь себя.
— Зато я почти узнаю кое-кого… Мак, а вы не думали издать книгу с этими историями? Ну, знаете, смесь кулинарной книги с рассказами а-ля Вудхауз, только от лица камердинера. Иллюстрированную реальными фотографиями тирамису и рисованными сценками.
— О книге я как-то не задумывался. Да и сам этот блог получился чисто случайно. Надо же было чем-то заниматься в свободное время. Но, боюсь, милорд не одобрит затею с книгой.
— Может и не одобрит, а может и одобрит. Я бы такую точно почитала, а то бы и подарила кое-кому.
Например, Кисе. Вдруг до него дойдет, как смешно он выглядит, прикидываясь русским дворянином. Но не буду думать о Кисе, ну его в жопу. Гораздо интереснее, что за Снежная Королева такая.
Эта личность оказалась не менее интересна, чем Мак. С каким жаром она спорила с ним, доказывала, что все не так, что его ирония — суть неуважение и непонимание тонкой аристократической души. А как она подначивала всегда строго и корректного Мака, пытаясь развести на скандал!
— Мак, да вы настоящий стоик. Ни одной резкости… правда, ваша ирония… Кажется, она не слишком-то ее понимает.
— Еще как понимает. И прекрасно видит скрытые цитаты, — мечтательно улыбнулся Мак и показал мне довольно большой кусок переписки под фотографией какого-то блюда с непроизносимым названием.