Я проглотила одно пирожное, вторым полакомилась при помощи взгляда (ведь и правда, от фигуры ничего не останется, если так налегать на сладости!) и сказала:
— Тетя, мне важны обстоятельства дела.
— О пропаже мощей святой Вальпурги стало известно вчера.
— Каким образом?
—Госпожа Дарья Белинская отправилась в склеп для очередной молитвы. В последнее время у маленькой Вики болит животик, и Дарья решила помолиться у гроба святой, чтобы та помогла ей в лечении дочки. Обряд молитвы всегда один и тот же: Дарья преклоняет колени перед гробом, а затем собственноручно открывает крышку, чтобы облобызать нетленные руки святой. Кроме экс-Госпожи и тебя, Юля, никто во Дворце Ремесла не смеет открывать священный гроб.
— И она открыла его, и оказалось, что мощи исчезли?
—Именно. А на месте мощей лежал обезображенный труп охранницы раки.
—Проклятье! Кто мог совершить подобное кощунство?
— Тот, кто располагает сведениями о местонахождении раки с мощами и при этом может свободно перемещаться, создавая порталы.
Я откинулась на спинку кресла. Перспектива передо мной вырисовывалась самая неприглядная.
— Первое,— сказала я,— это ведьма. Второе — это сильная ведьма. Третье — это ведьма, которая ненавидит Госпожу Ведьм и потому преподносит ей этакий сюрпризец. А Госпожа Ведьм у нас…
— Ты, Юля.
— Я как-то все время об этом забываю. Но кому я могла насолить так, что обиженной пришлось пойти на святотатство?
— Юля, у тебя, как и у госпожи Дарьи, немало врагов. Завистниц, которые считают, что именно они могли бы стать лучшей Госпожой Ведьм. Разве не так?
—Так.— Я посмотрела на Брайана.— Что мне делать?
— Искать злодейку.— Муж пожал плечами.— Кстати, милые дамы, а почему вы считаете, что преступление совершила женщина-ведьма? Его мог совершить и мужчина-маг. Не так ли?
—Не так,— отозвалась тетя.— Входы в склеп тщательно охраняются… и…
— И тем не менее убита охранница. Это раз, как говаривал Эраст Фандорин. К тому же преступник или преступница виртуозно делают порталы. Так виртуозно, что могут бесшумно и молниеносно скрыться с такой ношей, как тело Покровительницы Ведьм.— Я мрачнела с каждой минутой.— Тело убитой охранницы еще не предали земле?
— Нет. Оно находится в особом тайнике, с ним уже работала наша некромантка, но ничего не выяснила.
— Значит, плохо работала.
— Вот поэтому мы и вызвали тебя, Юля. Извини, пришлось прервать твой медовый месяц.
— Погодите! — Я подняла ладонь.— А не могла святая Вальпурга воскреснуть, как это уже бывало? Воскреснуть и уйти? Впрочем, что я говорю. Тогда не было бы трупа охранницы…
— Именно,— кивнула тетя.
— А почему такая спешка с поиском мощей? Почему необходимо провести срочное расследование?
—Юля, я иногда поражаюсь твоей недальновидности,— сказала тетя.— Совершено преступление против ведьм! И медлить с наказанием нельзя, иначе преступница или преступник уверятся в своей безнаказанности. Кроме того… Знаешь, сколько стоят истинные мощи святой Вальпурги на мировом ведьмовском рынке?
— Богиня светлая Диана… Мощами можно торговать?
— Разумеется. Ведь это артефакт из артефактов. Сильнейшее чародейное средство. Мощи святой Вальпурги стоят миллиарды! На такие деньги можно купить не один остров, уж поверь!
—Верю. Тетя, Брайан, вы допивайте чай. А я должна поговорить с Дарьей Белинской.
— Понимаю,— наклонил голову Брайан.
— Проводите меня в покои экс-Госпожи Ведьм.
— Будет сделано,— с достоинством кивнул гном.— Прошу.
В покоях Дарьи Белинской теперь была детская. Здесь пахло яблочным пюре, подгузниками и еще чем-то неуловимым, что явно указывало на присутствие в комнате довольно капризного, но очень любимого младенца.
Дарья укачивала дочку, которая явно не хотела спать. Измученным голосом мама пела:
То не ветер ветку клонит, Не дубравушка шумит — То мое сердечко стонет, То моя душа болит. Довела меня кручина, Подколодная змея. Догорай, моя лучина, Догорю с тобой и я.
Сомнительно, чтобы ребенок мог заснуть под этакую песню, но я ничего не сказала. Огляделась. В глаза бросились неисчислимые полчища плюшевых медвежат, а также резиновых утят. Надеюсь, не китайского производства. Вазу династии Сун я еще могу позволить, а вот современные китайские игрушки — это просто экологическая катастрофа.
Дарья допела песню, хитрая Вика дослушала и незамедлительно разразилась ревом, едва экс-Госпожа повернулась ко мне. Дарья вздохнула и взяла наследницу на руки. Наследница перестала реветь, но и спать не пожелала. Вместо этого она изучающе уставилась на меня фиалковыми глазами.
— Благословенны будьте, Дарья. Благословенна будь, Вика.
— И тебе наше благословение, светлая Госпожа,— шепотом отозвалась Дарья.— Привет, Юлька. Ты не представляешь, как я вымоталась за последние дни.
— Не представляю,— согласилась я.— Мы с Брайаном пока не собираемся заводить детей.
— Это, конечно, неправильно,— прошептала Дарья.— Дети — это такое счастье.
Я посмотрела на ее бледное лицо, на темные круги под глазами, на истончившиеся руки и сказала:
— Да уж, счастьице!
«Счастьице», удобно устроившись на маминых руках, выплюнула пустышку и пустила ртом пузыри. Потом, глядя на меня, засунула в ноздрю большой пальчик и закряхтела. Личико малышки стало темно-красным.
— Что это с ней? — испуганно спросила я Дарью.
— Тужится,— благоговейно ответила счастливая мать.— Памперсу хана.
В комнате добавился еще один запах. Вика громко пукнула напоследок и задумчиво посмотрела на маму. Дескать, дорогая мамочка, как ты это выдержишь?
Дарья восхитила меня своим самообладанием. Она положила дочку на пеленальный столик (дочка недовольно запищала) и принялась расправляться с последствиями Викиного метаболизма. Последствия были, гм, нехилые.
— Опять поносик,— грустно сказала Дарья, показывая мне содержимое памперса. Я заставила себя не поморщиться.— Не знаю, что и делать. Третий день не может нормально сходить.
— Может, отвары какие-нибудь попробовать? — шепнула я, делая сострадательное лица
—Боюсь. Для отваров она совсем кроха. Не дай святая Вальпурга, еще хуже будет! Кстати о святой Вальпурге…
— Дарья, я уже все знаю. Мощи похищены. Убита охранница. У нас проблемы.
— Да, и свалились они совершенно некстати.— Дарья успевала говорить и одновременно протирать попку дочери салфетками, смоченными детским лосьоном.— Я уж вот что думаю, Юля…
— Что?
— А не наслал ли кто-нибудь порчу на всех нас и даже на сам дворец? Ведь, что ни говори, во дворце полно защитных экранов и.простой охраны. И на тебе — такое случилось! Представить себе невозможно.
— Дарья, в конце концов, это моя вина. И значит, отвечать и решать проблему придется мне. Я не хочу, чтобы вы по этому поводу терзались. У вас и без того достаточно забот.
Одна из забот, переодетая в свежий памперс, натужно заревела. Дарья снова взяла ее на руки и сказала:
— Терпеть не может, когда я ее с рук спускаю. И еще почему-то очень возмущается, когда на руки ее берет Рупрехт.
Напомню забывчивым: мессир Рупрехт — Герцог Колдовства и муж Дарьи Белинской. Точнее, экс-Герцог. Поскольку я Госпожа, Герцогом является мой Брайан, что его, конечно, особенно не вдохновляет.
— Как прошел медовый месяц? — спросила Дарья, укачивая Вику.
— Без жертв и разрушений,— улыбнулась я.— Брайан, во всяком случае, доволен.
— Ты любишь Брайана.— Это прозвучало не как вопрос, а как утверждение.
— А почему нет? Брайан, конечно, звезд с неба не хватает, но в качестве моего мужа просто идеален. Спокойный, уверенный в себе, опытный мужчина… Между прочим, он собирается писать роман.