– Моя мать. Здесь ей лет двадцать с небольшим. Эта фотография – моя любимая: на ней мама такая счастливая, полная жизни… – Голос его вздрагивает и затихает на полуслове.
Меня охватывает жгучая жалость – никогда не подозревала, что способна так остро чувствовать чужую боль.
– Тебе очень не хватает ее, верно?
Он моргает, стараясь сдержать слезы.
– Сегодня двадцать девятое июля. Годовщина…
Забыв обо всем на свете, я обвиваю его руками. Секунду или около того он остается напряжен – а затем вдруг расслабляется, обмякает, раздавленный своим горем. Я прижимаюсь щекой к его щеке, и слезы наши сливаются в один поток. Я целую его в глаза, в брови, в губы – что же, что еще мне сделать, чтобы облегчить его невыносимое одиночество?
– Э-гхм… у вас все в порядке?
Финн отшатывается и торопливо вытирает глаза.
– Извини, я просто…
– Ничего страшного. – Скотт по-прежнему стоит в дверях. – Если хочешь поговорить…
Финн поднимает глаза. Во взгляде его я читаю очень знакомое чувство – надежду. Дурацкую, отчаянную надежду на мудрого доктора. Что-то очень похоже испытывала и я, когда Скотт предложил мне облегчить душу. Только Финн, в отличие от меня, молчит.
– Может быть, в другой раз, – мягко говорит Скотт. – Что ж, Джейми, пойдем.
– Я остаюсь.
Финн от изумления теряет дар речи. А бедняга Скотт, совершенно ошарашенный, не понимает, что делать дальше – стоит ли следовать сценарию?
– Ладно, тогда я вас оставлю… то есть… я тебе доверяю, милая, и если другу нужна твоя помощь…
С этими словами он исчезает. А Финн стоит, словно врос в землю. Я запираю за Скоттом дверь, выключаю свет в гостиной и на кухне и возвращаюсь в спальню. Подхожу к Финну, беру его за руку:
– Пойдем в постель.
ГЛАВА 39
– Где ты пропадала, черт побери? Мы уже час тебя дожидаемся! – рявкает Надин, едва меня увидев.
– В самом деле, Джейми, – подхватывает Иззи, – у твоей сестры очень насыщенное расписание, так что на осмотр часовен нам остается всего, каких-нибудь три часа!
– Прошу прощения я…
– Не ночевала дома. Вижу, вижу. А что, расчески у Скотта не нашлось?
Я оборачиваюсь и испепеляю ее взглядом.
– Мне плевать, как я выгляжу, и плевать, где выходить замуж!
Надин ахает от ужаса – одним махом я посягнула на обе ее святыни.
– Мне надо принять душ. Если вы все еще хотите ехать, я буду готова минут через двадцать.
Иззи, сгорая от любопытства, бросается за мной следом.
– Ну что? Ты его «обратила»?
– Кого?
– Кого-кого, папу римского! Скотта, разумеется! Ты с ним трахнулась?
– А-а. Нет.
– Ну вот… – разочарованно кривится она. – А выглядишь как-то… знаешь, как будто в тебе что-то изменилось… Может, расскажешь все-таки, что произошло?
Я тяжело вздыхаю.
– Хорошо, все расскажу, но попозже. Когда эта дурацкая скачка по часовням останется позади.
– Ладно. Не беспокойся, надолго это не затянется. Я уже решила, что буду венчаться в Грейсленде, и даже десять Надин меня не переубедят!
– Здесь венчался Лоренцо Ламаз! – И Надин неодобрительно поджимает тонкие губы.
– И еще Эксел Роуз, – улыбается Иззи. – Здорово, правда?
– Да это просто хижина с беленой крышей!
– Не хижина, а церковь.
– Мне случалось видеть собачьи конуры и размером побольше, и видом поприличнее, – замечает Надин, разглядывая частокольчик высотой по колено.
– Надин, размер – не главное. У нас ведь не будет толпы гостей.
На долю секунды на лице Иззи отражается грусть. Толпы и вправду не будет. Дейв, разумеется, не приедет. Айрис ни за что не покинет свой удушливо-уютный мирок ковриков, салфеточек и обоев в цветочек На похороны она бы, может, еще поехала, но на свадьбу… Видеть свою дочь в центре внимания – да ни за что! Отец Иззи и рад был бы, но не может в разгар сезона бросить отель. И любимой тети не будет, потому что одному из ее отпрысков – юному кузену Иззи – вчера вырезали аппендицит. Приглашать дальних родственников Иззи, наученная горьким опытом, даже не пробовала. Рид, посмотрев на все это, заявил, что никого из своей семьи звать на свадьбу не станет: сейчас, мол, отпразднуем счастливое событие в интимном кругу, а настоящее торжество устроим дома, в Филадельфии.
Снята с повестки дня и двойная свадьба. Мы с Иззи, как следует все обдумав, решили, что венчаться лучше по отдельности, а потом устроить общий банкет. Стыдно признаться, но в моем решении немалую роль сыграли мысли о Кристиане: что, если он захочет похитить меня из-под венца? Две свадьбы, без сомнения, смутят его больше, чем одна…3ато банкет у нас будет шикарный! Какое счастье, что Рид богач и не жадина – что бы я без него делала? Скотт – всего-навсего студент со скромным приработком, а папа ясно дал понять, что не потратит на мою свадьбу ни гроша.
Энергичным шагом Надин входит в часовню. Мы плетемся за ней. Нас всего четверо, считая служащего, но мы почти заполнили свободное пространство часовни.
– Идеальное место! – замечает Иззи. – Прибавьте еще Рида и шафера – и часовня будет набита до отказа!
Наш сопровождающий – просто душка, что при его романтической работе неудивительно, сладко улыбаясь, он с гордостью демонстрирует нам оконные витражи, пыльно-розовые плиты пола и пропускает мимо ушей жалобы Надин вроде «Элвис, которым вы обе так восхищаетесь, сюда бы и не заглянул!»
– Ничего страшного, я приведу собственного Элвиса. Есть у меня один необычный знакомый, – сообщает Иззи нашему улыбчивому гиду.
– Как пожелаете, красавицы, ведь это ваш особенный день!
– Особенный день, как же! – фыркает Надин. – У вас тут все поставлено на конвейер! А тебе, Иззи, я удивляюсь. Похоже, твой принцип – чем вульгарнее, тем лучше. Привести на свадьбу, двойника Элвиса – вот выдумала! Сейчас ты скажешь, что сама придешь в платье Присциллы…
– Ошибаешься! – загадочно улыбаюсь я.
– А в чем же?
– Подожди – увидишь.
– Мне нужно знать заранее, иначе я не смогу подобрать для тебя букет, – волнуется Надин.
– Боюсь, к этому платью букет не подойдет…
– Не обязательно идти под венец с традиционными лилиями. Вот я, например, для своей свадьбы выбрала орхидеи фалеанопсис со страусовыми перьями.
– Фалло-что? – ловит знакомое звукосочетание Иззи.
– Фа-ле-анопсис, – отчеканивает Надин. – Белые цветы с желтоватой сердцевиной, в восточном стиле. Очень современно.
Мы только глазами хлопаем. Тяжело вздохнув, Надин снисходит до объяснений:
– В дорогих ресторанах – если вы когда-нибудь там бывали – на стол ставят высокую вазу и в ней – один цветок Примерно такой.
– Угу, – отвечаю я. Описание Надин не произвело на меня того впечатления, на какое она рассчитывала. – Но, мне кажется, к платью Иззи больше пойдет лучевой пистолет.
– Да вы просто надо мной издеваетесь! Ладно, сами потом будете жалеть. Свадьба – дело ответственное, все детали надо продумать заранее. А то кончите тем, что пойдете к алтарю с каким-нибудь веником, как те бедняги на фотографиях в холле.
– Неужели тебе еще не надоело готовить свадьбы? – изумляется Иззи.
– Что ты! – мечтательно отвечает Надин. – Собственная свадьба меня только разогрела! Знаете, люди, с которыми я имела дело – и в церкви, и у флориста, – все в один голос говорили, что в свадьбах я разбираюсь лучше профессионалов!
– Не понимаю, почему бы тебе не открыть собственную фирму по организации свадеб! – предлагает Иззи.
Надин розовеет.
– Не говори глупостей! И бросить работу? Нет, это чересчур рискованно! К тому же меня ждет повышение, а если я уволюсь…
– Да я пошутила! – прерывает ее Иззи.
– А! Ага. Понятно. Ха-ха-ха.
Меня посещает непривычное чувство – становится ее жаль.
– Как ты думаешь, какие цветы подойдут к платью с корсетом и юбкой-колоколом? – спрашиваю я.
– Белое или слоновой кости?