Я слушала молча. При этом успешно давила в себе поднимающуюся волну негодования. Спасибо за это ТехниКому. Там мне приходилось выслушивать о себе и не такое, и я давно научилась пропускать подобные замечания мимо ушей. Правда в ТехниКоме сделать это было гораздо легче. Там учителя не обращали на меня внимания, никто не стремился помочь мне хоть малостью, растолковать что-то, потратить хоть пять минут на объяснения. Мне приходилось самой как-то выкручиваться. И я верила в собственные силы.
А здесь… Со мной носились как с писаной торбой, и всё же я была бессильна. Мысли о собственной неполноценности так и рвались в душу, как бы я не старалась это предотвратить. Видите ли, вот что происходит, когда ты перестаёшь, сцепив зубы, душить в себе все эмоции, а вместо этого открываешь своё сердце. Вот что значит оказаться среди друзей и получать постоянную поддержку… душа начинает оттаивать, смягчаться. Броня слезает слой за слоем, а сердце и душа остаются совершенно беззащитными.
Ты стала беззащитной, Дамира.
Я сделала глубокий вдох и медленно выдохнула, воскресив в уме образ своей техникомовской подруги Лилу. Как давно мне не требовалась её помощь! Госпоже Ксиомаре удалось добраться до таких скрытых участков моей души, что теперь без Лилу было никак не обойтись.
Госпожа Ксиомара была пуэрриянкой. Как и любой представитель своей расы, она была высокой, мощной и накачанной. Её кожа имела светло-сероватый оттенок и отливала жемчужным блеском, волосы были короткими и неоново-жёлтыми. Ксиомара была не единственной пуэрриянкой на этой базе — была ещё Лоралия. Но если последнюю я любила и относилась к ней как к старшей сестре, то госпожу Ксиомару я побаивалась… и слегка не переваривала.
Та при любых обстоятельствах носила сердитое выражение лица, которое как будто говорило тебе при встрече: «Внимательно следите за словами, которые произносите в моём присутствии!». Она ко всем подчёркнуто обращалась на «вы», а к себе требовала обращаться не иначе как «госпожа Ксиомара».
- Простите, пожалуйста, - сказала я. - Я правда стараюсь. Просто я устала. Я три часа просидела в этой комнате!
- Два часа тридцать семь минут, - поправила она меня.
- Позвольте мне хоть немного прогуляться. Я схожу в оранжерею. Проветрю голову. А потом с новыми силами примусь за работу.
Ксиомара послала мне через всю комнату полный презрения взгляд.
- Мне всегда казалось, что отдых заслуживают лишь те, кто хорошо потрудился. Вы его пока не заслужили, Дамира.
Сказала, как хлестнула.
- Сила давления вам сегодня явно не даётся, - продолжила пуэрриянка.
- Как и все дни до этого, - тихо пробормотала я.
- Перейдём к трению.
Шарики, лежащие передо мной на столе, начали менять свою форму: сначала растеклись по столу в лужицы жидкой стали, потом сформировались в длинные тонкие палочки с пятью гранями. Крышка стола накренилась, и цилиндрики выжидательно замерли на его поверхности, готовые заскользить вниз, как только я применю свою силу.
- Уберите силу трения, действующую на стол, - приказала Ксиомара.
Ха! И всего-то? - фыркнула я. Мысленно конечно.
Как бы я ни старалась сдерживаться, злость брала своё. Ведь я уже заранее знала результат. Какой смысл мучить меня тем, что мне всё равно не даётся?
«Каждый силовик должен упорно учиться и трудиться», - часто повторяла мне Ксиомара, и я правда старалась, вот только…
Вот только для любого силовика изначальным условием являлось только одно: он должен этим даром обладать. А я уже начинала всерьёз сомневаться в том, что он у меня есть.
Неожиданно в уголке глаза полыхнуло красным, и моя душа тут же радостно встрепенулась. Это система НИМБа проинформировала меня о том, что Муха появилась в поле зрения радаров, а значит скоро зайдёт на посадку.
Ну наконец-то.
Сердце забилось быстрее, пульс участился. В животе запорхали бабочки, а в голове - весёлый мотивчик. Ну и как мне теперь сосредоточиться на том, чтобы сдвинуть стальные цилиндрики с места? Боюсь, об этом уже не могло быть и речи. Все мои мысли были поглощены тем, что вскоре я вновь увижу любимого.
Эх, надо бы мне успокоиться, а то Ксиомара взъестся, пиявка противная. Я уставилась на цилиндрики, хотя всё равно их не видела.
Как долго Хаку не было на этот раз! Целых пять дней.
Знаю, что раньше он улетал и на более долгий срок, но раньше это так не ощущалось. Сейчас я буквально считала минуты до его возвращения. Мы и так редко виделись в последнее время, а с этими его постоянными отлучками, за месяц считай только парой слов перебросились. И это меня убивало. Оказывается, я была большой эгоисткой. Больше всего на свете мне хотелось, чтобы он был здесь. Рядом со мной. И никак иначе.