Консуэла резко обернулась, и от Розалинд не укрылось ее напряжение. Она протянула руку и осторожно дотронулась до локтя Консуэлы. Женщины внимательно смотрели, как приближается черный с открытым верхом «мерседес». Солнце, отражаясь от лобового стекла, не позволяло увидеть, кто за рулем, но обе это знали.
— Ты ждала его? — спросила Розалинд.
Консуэла покачала головой.
— А как он проехал через ворота?
— Он знает секретный код.
Они наблюдали, как роскошная машина подрулила к дому. Пульс Розалинд участился. Она очень давно не видела Джейка Мэлори, и ей было интересно, произведет ли он на нее такое же впечатление, как прежде.
Розалинд крепче сжала руку Консуэлы, зная, что Джейк Мэлори — источник страданий подруги, тот, кто заставил ее стать отшельницей.
Джейк вышел из машины в рваных грязных джинсах и выцветшей майке. Растрепанные волосы были стянуты красным платком. От него исходила такая чувственность, что Розалинд затрепетала, а взгляд его пронзительных серых глаз вызвал похотливую дрожь во всем ее теле.
Она увидела благоговейный страх и обожание на лице Консуэлы, когда та направилась к нему, протянув вперед руки. Боже, подумала Розалинд, и это после того, что он с ней сделал и, видимо, продолжает делать!
— Джейк, — Консуэла поцеловала его в обе щеки, — какой приятный сюрприз!
Джейк ответил ей самодовольной ухмылкой.
— Неужели сюрприз? А я думал, ты меня ждешь.
— Ты здесь всегда самый желанный гость, дорогой, и ты это знаешь. — Она отвернулась. — Ты знаком с Розалинд Кармичел?
Розалинд поднялась, выронив полотенце.
— Привет, Джейк, — сказала она, — мы встречались года два назад, кажется, в Лос-Анджелесе.
Джейк, явно не вспомнив ее, сказал:
— Рад снова встретиться с вами, Розалинд. — Он повернулся к Консуэле.
Консуэла улыбнулась и направилась с Джейком к дому. Розалинд вновь поразило умение Консуэлы держать себя в руках: ведь она, конечно же, должна ненавидеть и бояться этого человека больше всего на свете.
Глава 5
— Подождите, подождите! — воскликнула Сара, поднимая руки, чтобы остановить Жан-Клода. — Я не ослышалась, вы сказали Эрик Свенсон? Эрик Свенсон? — всемирно известный фотограф, чтоб мне сдохнуть! Провались я на этом месте! Эрик Свенсон — ваш друг?
— Да, и очень хороший, — улыбнулся Жан-Клод, — мы знакомы лет десять-пятнадцать.
Сара повернулась к Луизе.
— Ты слыхала? Он знает Эрика Свенсона.
— Он знает всех. — Потешаясь над телячьим восторгом Сары, Луиза благодарно кивнула Дидье, который передал ей бутылку «Алиготе».
Сидя на террасе у Жан-Клода, они видели далеко внизу, у подножия холма, красные крыши деревенских домиков. Пики Альп вдалеке были так прекрасны, что с трудом верилось в их реальность. Дидье жарил сосиски и баранину, а Жан-Клод развлекал гостей рассказами об известных людях, с которыми был знаком. Иногда он подмигивал Луизе, давая понять, что сейчас она услышит небылицы. Но Эрика Свенсона он действительно знал.
— И он, — сказал Дидье, кладя на тарелку сосиски, — этим летом должен приехать сюда, не так ли, Жан-Клод?
Сара взглянула на Жан-Клода так, будто хотела проглотить его: она умирала от желания услышать подтверждение.
— Да, он приедет, — торжественно объявил Жан-Клод, — но, может быть, привезет с собой жену.
— Да кому нужна его жена! — воскликнула Сара. — Мне его талант нужен. Как вы думаете, он сможет дать мне какие-нибудь советы?
— Да, какие-нибудь советы, — закивала Луиза, заметив, что Жан-Клод нахмурился.
— Пожалуй, да, я уверен, что сможет. Он здорово помогает начинающим. Дидье, я думаю, уже хватит сосисок, садись и поешь?
— Так когда он появится? — не унималась Сара, приставая теперь к Дидье, усевшемуся рядом с ней на скамейку.
— Эрик? Да, может, скоро. У него квартира в Монако, но на день-два он остановится здесь, как обещал. Не беспокойтесь, я непременно вас представлю.
— Если получится, мы пригласим вас всех к нам на аперитив или на ужин, — сказала Луиза, — Сара умеет готовить.
Выразительно посмотрев на нее, Сара повернулась к Дидье, который неплохо фотографировал, и завела с ним разговор об искусстве фотографии на языке, понятном лишь посвященным. Тогда Жан-Клод повернулся к Луизе.
— Много ли вы сочинили за последние дни?
— Немного. — Она покачала головой, кладя себе кусочек жареной баранины и картофельный салат.
— А сколько это — немного?
— Да почти ничего. Мы загорали.