— Я была на обследовании на Харли-стрит, — ответила та. — Все нормально, я совершенно здорова, это обычная проверка.
— О'кей, о'кей, — улыбнулась Сара, подняв руки вверх и тем самым показывая, что объяснение Ивон вполне убедило ее. — Ты можешь позировать мне? Мне очень нужна модель, а я никого не могу залучить.
Ивон, искоса взглянув на сестру, пошла за ней в гостиную.
— Вообще-то всем нам хочется, чтобы ты вернулась к прежней работе, тогда у тебя не оставалось бы времени на всякую ерунду.
— Для тебя всегда выкрою время и найду терпение, — засмеялась Сара, освобождая место и усаживая Ивон. — Но можешь спросить любого из моей команды, и каждый скажет тебе, что раньше я была настоящим тираном.
— Охотно верю, — насмешливо согласилась Ивон. Она прекрасно знала, что ее сестра очень популярна как продюсер, но кто бы мог подумать, глядя на ее жизнерадостное лицо, что Сара робка и не слишком уверена в себе. Ивон подозревала, что виной всему — ее ужасное замужество.
Ивон никогда не любила Колина за чопорность, а особенно за антипатию к детям. Вообще-то, считала Ивон, о мужчине можно много сказать по тому, как он ведет себя с детьми. Колин держался с ее малышами так сурово, словно они нарушали правила исповедуемой им морали. Как Сара влюбилась в него, было загадкой для всей семьи, ведь она души не чаяла в своих племянниках и больше всего на свете хотела подарить отцу внуков, хотя у того их было уже немало. До свадьбы Колин ничем не проявил истинной сути своей натуры. Влюбленная в него по уши Сара не сомневалась, что вскоре убедит его пополнить численность их семьи. Но ей так и не удалось обсудить с ним этот волнующий вопрос: начался бракоразводный процесс. Причина его была в том, что Сара внезапно переметнулась к другому мужчине. Хотя Сара обычно не скрытничала с сестрой, Ивон по сей день не все понимала, зная, однако, одно: Колин убедил Сару в каких-то ее сексуальных отклонениях. Хотя Сара и храбрилась, Ивон знала, как глубоко это ранило ее. И все же врожденное мужество, безотказное чувство юмора, поддержка любящей семьи и верных подруг — Луизы и Дэнни — помогли Саре пережить тяжелые времена.
Вернувшись в комнату, Сара поставила поднос, чуть потеснив дорогое фотооборудование, купленное в надежде на новую работу. Ивон размышляла о своей дружбе с сестрой, возникшей во время работы над программой. По мнению Ивон, Сара заметно отличалась от подруг — яркой, эффектной Дэнни и спокойной Луизы, чья утонченная элегантность как-то не вязалась с ее происхождением. Отчаянная и не слишком красноречивая Сара несколько проигрывала рядом с ними. Дело не в том, что Сара была неумна или непривлекательна, просто она иначе устроена и очень своеобразна, думала Ивон. Теперь, лучше узнав Луизу и Дэнни, Ивон поняла, что именно Дэнни, а не Сара, самая необычная из них.
— Через час я иду на ланч с Луизой, — сообщила Сара, упав в кресло и лихо закинув ноги на стальной сундук для аппаратуры. — Может, составишь нам компанию?
— Не могу. У меня встреча с дорогой свекровью, — ответила Ивон с явным сожалением. — Как-нибудь в другой раз.
— Ну конечно, как только захочешь.
Попивая чай, Ивон спросила:
— Как Луиза? Как отнесся Саймон к тому, что скоро станет отцом?
Рука Сары с чашкой замерла, когда она взглянула на сестру.
— Он ничего не знает. Луиза ему не сказала. Как раз в тот вечер он ушел к другой.
— О Боже, — пробормотала Ивон. — А как же Луиза? Что будет с ребенком? Она же должна сообщить об этом Саймону…
Сара покачала головой.
— Ребенка больше нет.
— Да как же она решилась на это? Я думала, она хочет ребенка.
Сара пожала плечами.
— Она и хотела, пока Саймон не ушел, а потом, по ее словам, подумала и поняла, что в общем-то и не любила Саймона. Просто хотела убедиться, что способна иметь дело с мужчиной, поэтому и продолжала с ним отношения. А теперь ей ясно, что незачем жить с человеком, который ей не подходит. Так стоит ли оставлять от него ребенка?
— О Боже! Как все запутанно, — вздохнула Ивон. — Так долго полагаться на него и вот прийти к такому концу. Как она? Когда ты с ней виделась?
Сара поморщилась.
— Замкнулась, — сказала она. — Ушла в себя и от всех отгородилась.
— Это из-за чувства вины, — решительно заявила Ивон. — Она не может признаться в этом даже себе.
— Может, ты и права, но вообще-то Луиза всегда замыкается, когда что-то сочиняет. Она с головой ушла в какой-то новый замысел. Саймон и ребенок уже в прошлом, как она утверждает.