Когда пыль улеглась, Рун и его товарищи увидели белый кротовий череп, взиравший на них пустыми глазницами. Сам же скелет оказался погребенным под слоем пыли и каменной крошки.
Брекену приходилось тащить Виолету едва ли не на себе, так ему хотелось поскорее выбраться из Древней Системы, по которой носился безумный Мандрейк. Они прошли по кольцевому коридору и оказались в туннелях Брекена.
Он решил не останавливаться там и поспешил к тому выходу, который вел в сторону пастбищ. Утро выдалось серое и пасмурное, земля была мокрой от талого снега. Стоило им выбраться на поверхность, как их заметил один из боевиков, предусмотрительно расставленных Руном по поверхности всей Древней Системы. Боевики ожидали Мандрейка, и потому появление другого крота было для этого стража полнейшей неожиданностью. Брекен моментально юркнул назад, толкая Виолету перед собой; он понимал, что боевик вряд ли сразу покинет пост, и потому надеялся поспеть к другому выходу из своей системы.
То обстоятельство, что они едва не попали в лапы боевиков, сыграло позитивную роль, поскольку с этой минуты Брекен стал предельно внимательным и осторожным. Немного подумав, он решил, что им следует убраться от Древней Системы как можно дальше и найти безопасное место. Единственным известным ему безопасным местом была та нора в Болотном Краю, в которой все последнее время скрывалась Ребекка.
Об их путешествии, которое длилось целых три дня, теперь известно все, поскольку Виолета не только запомнила его на всю оставшуюся жизнь, но и смогла внятно рассказать о нем другим кротам (рассказ этот включен в «Системные Реестры», которые хранятся в библиотеках Аффингтона).
О чем Виолета никогда не говорила, так это почему, собственно, их странствие было столь долгим. Дело в том, что по малолетству она не умела быстро передвигаться и не понимала серьезности угрожавших им опасностей. Она могла умереть от переутомления, их могли заметить рыскавшие повсюду боевики, январский холод мог заморозить их до смерти, она же непрерывно изводила Брекена вопросами: «Что это еще за крот камня?», «Я устала, и вообще, куда мы идем?» или «Если тот крот был Мандрейком, то как же звали другого большого крота?». Помимо прочего, она то и дело оглашала окрестности плаксивым требовательным голоском: «Я хочу есть!»
Конечно же, все это не могло не раздражать Брекена, однако умиление детской непосредственностью Виолет было сильнее.
Боевики начали разыскивать их с того самого момента, как заметили их в первый раз. Они бегали туда-сюда, пытаясь напасть на след Брекена и Виолет. Брекену удавалось скрываться от преследователей в ложбинках и канавках, как-то ему даже пришлось спешно рыть нору, поскольку боевики приближались к ним сразу с нескольких сторон. Его выручала сверхъестественная способность (развитая во время его одиноких скитаний по лабиринтам Древней Системы) находить единственно верный путь и выбираться из самых затруднительных ситуаций. Брекен объяснял позднее свой успех тем, что ручейки талой воды смывали как их следы, так и их запах.
Итак, когда Брекену и Виолете оставалось до норы Келью совсем немного, боевики уже буквально дышали им в затылок. Одной из причин этого было то, что в их поисках решил принять участие сам Рун, оставивший Мандрейка в лабиринтах центральной части Древней Системы. Он выставил возле вершины нескольких караульных, которые должны были присматривать за Мандрейком, и поспешил вместе со всеми остальными боевиками вниз, чтобы разобраться со странной парочкой, таинственным образом скрывшейся из туннелей Древней Системы.
К тому моменту, когда Брекен наконец понял, что его появление возле норы Келью выдаст с головой Ребекку и Комфри, все подходы к ней были уже отрезаны боевиками. Единственное, что он мог сейчас сделать, это предупредить Ребекку о надвигающейся опасности.
На третий день путешествия, около полудня, Брекен и Виолета добрались до норы Келью. Боевики находились где-то совсем неподалеку, и поэтому он послал в нору Виолету, которая должна была оповестить обитателей этих сырых туннелей о его появлении, сам же залег возле входа, приготовившись к отражению атаки противника.
Виолета без колебаний направилась в глубь туннелей, надеясь на то, что ей встретится какой-нибудь добрый крот, который накормит ее червяками. При мысли об этом у нее потекли слюнки, и в тот же миг перед ней появился Меккинс, встревоженный неожиданным шумом.