Не то чтобы я была абсолютно уверена в своей груди. Конечно, я не раз задумывалась о ее недостатках.
Я хорошо помню, как у меня начала расти грудь. Эти две нелепые припухлости вдруг сами собой образовались поверх грудной клетки, и если я случайно ударялась ими обо что-нибудь, было ужасно больно. В детстве, когда мы с соседскими детьми разглядывали журналы для взрослых или когда по телевизору показывали раздетую женщину, воображение рисовало мне туманные картины того, как однажды и мое тело станет таким же, с плавными линиями и округлыми формами.
Однако этого не произошло. Мои смутные ожидания не оправдались: то, во что превратилось мое тело в процессе взросления, никак не соответствовало тому «правильному» образу, который я усвоила с детства. Оно стало совсем другим.
Чего же я, собственно, ожидала? Мое представление о женском теле основывалось на картинках из глянцевых журналов, то есть на девушках с «сексапильной» внешностью. Соблазнительных. Или, если можно так выразиться, самоценных. Я думала, все женщины вырастают именно такими. Но со мной все вышло иначе.
Людям нравится красивое. Если ты красивый, всем хочется посмотреть на тебя, прикоснуться к тебе. Кто красив, тот ценен. Мне тоже хотелось быть такой. Но не всем это дано.
Хорошенькой я не была даже в юности. Где взять то, что тебе не дано? Красивое лицо, гладкую сияющую кожу. Соблазнительную грудь идеальной формы, которой все завидуют. Для меня это всегда было чем-то нереальным, из другого мира. Может быть, поэтому в какой-то момент я перестала даже задумываться о своем теле.
А Макико? Почему ей так хочется увеличить грудь, осветлить соски? Как я ни билась, ни до какой причины додуматься не смогла. А может, никакой конкретной причины и не нужно, кроме желания быть красивой?
Если ты красивый, значит, хороший. А стать хорошим — значит стать счастливым. Счастье все понимают по-своему, но каждый, осознанно или нет, стремится к этой своей версии счастья. Даже те, кто отчаялся в жизни и хочет только одного — умереть, устремляются не к собственно смерти, а к счастью. Им кажется счастьем возможность прекратить свое существование. Счастье — это базовая единица осознанности, оно наш главный мотиватор. Желание быть счастливее вполне самодостаточно. Впрочем, не знаю. Может быть, у Макико есть и другие мотивы, более конкретные, нежели стремление к счастью.
Так мы размышляли, каждая о своем. Бросив взгляд на часы на стене, я поняла, что мы сидим в ванне уже пятнадцать минут. Впрочем, вода, как и говорила Макико, не была особенно горячей, и потребности вылезти и остыть я не чувствовала — в такой воде можно было спокойно просидеть и час, и все два.
Интересно, Макико все еще разглядывает других посетительниц? Я украдкой взглянула на сестру и заметила, что она, сердито нахмурившись, смотрит в одну точку на противоположной стене.
— Вода и правда чуть теплая, — сказала я. — Маки, ты как? Может, выйдем и ополоснемся в душе для разнообразия?
— Нет, — тихим, будто чужим голосом проговорила она после небольшой паузы и вновь погрузилась в свой странный транс.
— Маки? — забеспокоилась я.
И в следующий момент произошло неожиданное — с громким всплеском Макико вдруг вскочила на ноги. Убрав полотенце, она повернулась ко мне, демонстрируя свою грудь во всей красе. А затем произнесла низким, устрашающим голосом, который бы больше подошел мастеру карате или дзюдо:
— Ну?
— Что «ну»?..
— Как тебе цвет? И форма?
На языке вертелись слова «Маленькие, темные, но в каком-то смысле большие», — но говорить я не стала. Что люди подумают? Женщина стоит посреди ванны, воинственно уперев руки в боки, и смотрит на другую сверху вниз. Оставалось только кивать.
— Ладно, про размер не будем. Это я и так знаю, — сказала сестра. — Давай про цвет. Что ты думаешь насчет цвета? Ты считаешь, они темные? И если темные, то насколько? Только скажи честно.
— Ну… не то чтобы совсем темные, — вырвалось у меня, хотя я так не считала.
— Значит, цвет в пределах нормы?
— Э-э… даже не знаю, что считать нормой.
— Отталкивайся от того, что нормально для тебя.
— Для меня?..
— Да. От твоего понимания нормы.
— Но это ведь только мое личное понимание… А ты наверняка спрашивала с точки зрения какой-то более стандартной нормы, так что мой ответ все равно ничего тебе не даст.
— Хватит уже ходить вокруг да около, говори, — ровным голосом приказала Макико, и мне ничего не оставалось, кроме как ответить на ее вопрос:
— Ну, они определенно не розовые.