Она бежала к лесу, придерживая порванный сарафан у груди. На ходу потеряла шлепки, но было не до них. Бежать к корпусам казалось чистым самоубийством. А через лес можно было попасть в деревню. В сарайчике Ксюха провела не более двадцати минут, но ей казалось, что прошла целая вечность. И сейчас, убегая, она слышала мат, летевший ей вслед и с ужасом осознавала, что ее преследуют.
Ксюха натыкалась на деревья и кусты, ветви хлестали по лицу, мелкие камешки больно резали босые ступни, но девушка, казалось, не замечала этого. Она просто спасалась бегством.
Налетела на что-то. Почувствовала на своем теле чьи-то сильные руки и забилась в них как рыба, выброшенная на берег. Готова и сейчас была драться до последнего, пока не услышала уже ставший таким родным голос. Ее звали по имени: Ксюша. Ваня? Это был он. Ксюха прижалась к нему и не смогла сдержать крика и слез.
- Что случилось? - он растеряно гладил ее по спине. - От кого ты бежишь?
- От них! - ответила она, задыхаясь от слез.
Миха и Серега приближались. Топали по лесу, как стадо диких баранов. Орали. Ваня сразу все понял. Заслонил любимую собой.
- А, деревенщина! - процедил Миха.
- Да, деревенщина, - согласился Иван. - Что вам нужно от моей девушки? Почему вы ее преследуете? - голос его был уверенным и звучал непривычно грозно.
- Пошел на хрен! Ты свое получил! И мы свое получим! - рявкал Миха, а Серега, словно болванчик, кивал на каждую его фразу.
Ваня же не растерялся. Закатал рукава рубашки и принял боевую стойку. Он занимался восточными единоборствами и знал достаточно приёмов. И хоть Миха и Серега были не по годам рослыми и на вид смотрелись даже старше Вани, не смогли совладать с ловкими и отточенными движениями. И очень быстро оказались лежащими на земле.
- Вот вы свое и получили! - сказал им Ваня, стирая пот со лба. - Еще захотите - обращайтесь. И если еще раз тронете Ксюшу костей не соберете. Это я вам обещаю!
Охая и ахая, потирая бока, два «дуболома» поднялись и поковыляли прочь. А Ваня еще и кулаком им погрозил напоследок.
Ксюха стояла все на том же месте, и ее била крупная дрожь. Ваня заметил порванную одежду, быстро снял рубашку и накинул на плечи девушки. Прижав ее к себе, довел до ручья. Помог умыться. Он все что-то шептал ей, но Ксюха не разбирала слов, в ушах шумело. Наконец, девушка привела себя в порядок и уселась на траву.
- Как ты, милая моя? Они ничего не сделали с тобой? - Ваня осторожно поправил ее волосы.
- Не успели... - пробормотала Ксюха и уткнулась лицом в грудь парня.
- Ну, ничего! Все позади, не плачь. Давай я отведу тебя к вожатым. Все им расскажем.
- Нет! - девушка резко выпрямилась. - Не хочу я больше быть стукачкой! И не вернусь я в этот чертов лагерь. Не уговаривай даже. Не хочу там находиться. Лучше уж здесь, в лесу, переночую.
Ваня отрицательно покачал головой.
- В лесу то тоже не дело... – сказал он твердо. – Не бездомные.
Он решительно подал руку Ксюхе.
***
Ваня привел подругу в свой дом. О том, что у отца дела в храме он сообщил сразу же. И Ксюху совсем не напугало то, что они остаются одни. Ване она полностью доверяла, тем более, зная о его моральных убеждениях.
Юноша усадил девушку за стол. За окнами темнело. От ветра ветви яблонь скребли по оконному стеклу.
- Сейчас попьем чаю, - сказал он. – С плюшками. Ты ведь любишь плюшки. С корицей. Ещё у меня есть салат. И сахар. И соль… - тут Ваня опомнился, тряхнул головой. – Ох, прости! Я мигом.
Парень поставил чайник на плиту. Достал из шкафчика заварник, сахарницу, поставил на стол блюдо со свежими овощами и плюшками. Пока разливал чай по чашкам, плеснул на себя же кипяток. Цикнул, потряс обожженной рукой. Ксюха никак на это не среагировала. Сидела, сложив руки на коленях, и смотрела в одну точку. Ваня пододвинул к ней чашку.
- С мятой, как ты любишь, - проговорил он с нежностью в голосе. – Только осторожнее, горячо. Подуй.