– А есть только один способ, Бласко. У нас с тобой есть только одна возможность научиться больше маны брать и сделаться даже покруче, чем наши братцы. Догадываешься, какая?
И вот в этот момент Бласко вдруг осознал, что это – сон. Не простой, а мистический, реальный. Сон, в котором он может изменить свое решение, выбрать другой путь. Последний шанс переиграть свой выбор.
– Ты… ты хочешь сказать, что собираешься стать инквизиторкой? – Бласко задал тот же вопрос, что и тогда, четыре года назад.
– Ну а как еще. Я стану инквизиторкой, а ты можешь сделаться паладином. Таких, как мы, туда охотно принимают.
Бласко потер лоб:
– Но ведь это же обеты на всю жизнь. Я как-то не готов отказаться от… ну, сама понимаешь.
– Пфф! – фыркнула Жиенна. – Вечно с вами, мальчиками, одна и та же проблема: вы слишком часто думаете не головой, а тем, что у вас в штанах. Впрочем, как знаешь. Может, и правда… это очень большая плата, конечно. Так что я не настаиваю, поступай как хочешь…
Он призадумался, отчетливо понимая, что всё, что он скажет сейчас, определит его выбор окончательно. И выйдя из этого сна, он имеет все шансы перестать быть паладином, отказаться от обетов и зажить обычной жизнью.
– Ну нет, – он подошел к ней, взял за руки. – Уж лучше всю жизнь не трахаться, чем выслушивать брюзжание родни и носить клеймо выродка. Так что я с тобой. Представляешь, как их всех перекорячит, когда они узнают?
Жиенна захихикала:
– Ага. Вот поэтому мы им и не скажем, пока нас туда не примут. А потом уже пусть хоть на пену изойдут!
В этот момент всё изменилось. Он держал за руки вовсе не юную девушку неполных восемнадцати лет, а настоящую инквизиторку в облачении беллатрисы, и глаза ее сверкали ярким пламенем.
– Я рада, Бласко, что ты не изменил свое решение.
Бласко выпустил ее руки, опустился на колени:
– Я ведь пришел к Тебе не ради служения, а ради силы, которую Ты даешь…
Она положила ладонь ему на голову:
– Но сейчас ты со мной не только ради силы.
– Это так. Я Твой, моя Донья.
– Я знаю, Бласко. И моя сила будет с тобой всегда.
Она исчезла, а Бласко, безмятежно улыбаясь, улегся на пол и тут же заснул.
Джулио
Родовой домен Пекорини, маркизов-наместников провинции Пекорино – это три холма и долины между ними, несколько островов на Танаре и часть поймы этой широкой неторопливой реки, и это еще не всё. Большое владение и очень прибыльное, делающее маркизов одними из богатейших донов Фартальи. К тому же маркизы вот уже три поколения как активно интересовались всякими новшествами в сельском хозяйстве и в производстве, и старались их внедрять не только в своих доменных землях, но и по всей провинции, что только способствовало росту благосостояния как самих донов, так и простолюдинов-пекоринцев.
Кастель ди Пекорини уже давненько не использовался маркизами как жилище, да и зачем – тесно, неудобно, неуютно. Замок, конечно, поддерживали в порядке, но в нем хранили припасы, а в подвалах – вино. А сами Пекорини жили в роскошной большой усадьбе в долине. Изящный дворец, окруженный красивым ухоженным парком, считался архитектурным шедевром, и даже в путеводителях для иноземцев был указан как особенная достопримечательность Пекорино.
Хотя само семейство Пекорини так не считало, и чужих на территорию усадьбы старалось не допускать. Так что иноземцам оставалось только любоваться дворцом со смотровой площадки на склоне одного из холмов, где проходила большая дорога. С этой площадки отлично был виден и парк, кроме одного потаенного уголка, куда и вовсе заходить имели право только члены семьи.
Джулио именно туда и шел по мощеной диким камнем дорожке мимо фигурно обстриженных кустов лавра. Дорожка поворачивала у двух больших каменных глыб, заросших плющом. Под ними на этом повороте стояла скамейка, вытесанная из цельного куска мрамора, а за ней мимо глыб тек ручеек. И никто, кроме Пекорини, не знал, что если зайти за скамейку и перешагнуть ручеек, а потом раздвинуть плети плюща, то можно увидеть щель между камнями, и пройти сквозь нее в небольшую лощину. Впрочем, никто кроме Пекорини и не мог бы туда пройти – древнее заклятие на крови делало это невозможным.
Джулио, поколебавшись, зашел за скамью, раздвинул плющ и протиснулся в щель.
В лощине всё было как обычно: шумел ветер в верхушках тисов, высокие густые травы одуряюще пахли, нагретые солнцем и напоенные влагой, и едва заметная тропка вела к кругу из древних замшелых колонн с украшенными рунами капителями. В круге стоял алтарь с акантом, но сколы на этом камне свидетельствовали о том, что когда-то его покрывали другие знаки. В старые времена за алтарем еще стоял каменный трон, но когда предки Джулио приняли Откровение Пяти, этот трон разбили и вынесли из круга.