— А тебе есть в чем купаться?
— Моя собственная кожа меня вполне устроит.
— Прямо вижу перед собой заголовки в «Корреспондентен»: «Голые полицейские ищейки в бассейне Глюттингебадет».
— Господину Хёгфельдту это бы понравилось, — изрекает Зак.
— Что ты этим хочешь сказать?
— Что я хочу сказать?
— Да.
— Ничего особенного. Малин, расслабься!
Квартира Славенки Висник на первом этаже дома по Гамлегорден, 3-Б, в Шеггеторпе также пуста. Здесь отчетливее ощущается запах лесных пожаров, огонь ближе, и дым растекается между низенькими домами из белого кирпича.
Никто не открыл, когда они позвонили в дверь. Из квартиры не доносилось никаких звуков. Сейчас они стоят на небольшой площадке у дома, пытаясь заглянуть в окно через опущенные жалюзи — в темную комнату, где можно различить лишь очертания предметов: диван, стол, несколько кресел и почти пустая книжная полка.
— Она вообще существует, эта личность?
— Не похоже, — отвечает Зак.
— Может, она куда-нибудь уехала. За границу или только на один день.
— Да, но сейчас, в самый пик сезона, имея три киоска?
— Нужно проверить ее прошлое. Эмиграционная служба наверняка что-нибудь знает. Я пошлю сотрудника это выяснить.
В этот момент оживает сотовый телефон Малин. Это Свен Шёман.
— Нам позвонила женщина, которая бегала вчера вечером по тропе Рюдспорет. Сказала, что за ней следили, кто-то подкарауливал ее, преследовал. Если у вас есть время, поговорите с ней.
— Да-да, конечно. Здесь мы закончили.
Фамилия. Адрес на улице Консисториегатан.
Линда Карлё угощает их ледяным яблочным напитком в кухне своей изящно обставленной двухкомнатной квартиры. Дом построен еще в тридцатые годы, ухожен, покрыт бежевой штукатуркой. Это одно из старейших в городе товариществ собственников жилья, цены за квадратный метр здесь заоблачные.
Они сидят вокруг кухонного стола и пьют, Линда Карлё извиняется за то, что отнимает у них время, но Зак объясняет: их интересует все, что может иметь отношение к совершенным преступлениям.
— Вчера я совершала вечернюю пробежку, — говорит Линда Карлё. — Я вообще много бегаю. В лесу возле Рюда я бываю нечасто. Даже не знаю, что меня насторожило, но вдруг возникло чувство, будто кто-то следит за мной, поджидает в лесу. Я ничего не увидела, но кто-то там точно был. Возможно, мужчина. Или женщина. Уверена, что за мной следили, а когда я побежала, кто-то стал преследовать меня. С таким звуком, словно кто-то полз или что-то волочил по земле, — во всяком случае, я слышала нечто подобное. Но я бегаю очень быстро и успела добежать до парковки.
— Вы ничего более конкретного не заметили? — спрашивает Малин, стараясь придать голосу нотку любопытства.
— Нет. Но кто-то там был. Я подумала, вдруг вам полезно это знать. А что, если преступник живет в Рюде?
— Возможно. Если преступник — «он». И если это был именно он.
— Я так перепугалась.
— Избегайте лесов и парков, — советует Зак. — Бегайте по оживленным улицам, пока мы не разберемся в этом деле.
Линда Карлё не выглядит особо встревоженной. Кажется, даже удивлена тем, что они всерьез восприняли ее испуг.
— На самом деле в такое время года куда приятнее плавать, — говорит она. — В городе немало отличных бассейнов.
Выйдя из дома и направляясь к машине, Зак спрашивает:
— Ну, что ты об этом думаешь?
— Что об этом можно думать, черт побери? — бурчит в ответ Малин.
В управление они возвращаются после двух, наскоро перекусив в «ИКЕА» возле Торнбю; в магазине полно желающих спрятаться от жары и совершить выгодные покупки у дяди Ингвара.[17]
Карим Акбар с потерянным лицом стоит перед компьютером за своим рабочим местом, которое сам себе обустроил посреди общего офисного помещения в добавление к огромному кабинету этажом выше.
— Что его так взволновало? — спрашивает Зак, вытирая пот со лба и отклеивая рубашку от тела.
— Понятия не имею, — пожимает плечами Малин. — Ты заметил, что стало прохладнее? Техникам удалось починить кондиционер.
— Супер! — говорит Зак. — Не больше двадцати градусов.
Карим машет им рукой, приглашая подойти. На гигантском экране монитора открыто два окна: «Афтонбладет» и «Корреспондентен».
Обе газеты поставили вопрос о футбольной команде во главу угла. «Убийца-лесбиянка?» — крупный заголовок в «Афтонбладет» и фотография команды. Текст начинается так: «По словам шефа полиции Карима Акбара, теперь внимание следствия приковано к женской футбольной команде Линчёпинга».