— Да, ты права.
— И потом, после полуночи я должна встретить Янне и Туве в Нючёпинге.
Лицо Свена в этот момент — она отдала бы годовую зарплату за этот взгляд, за то, как он порадовался вместе с ней, как понял ее тревогу и тоску, перешедшую в необъяснимое чувство скорби.
Малин встает с унитаза, поправляет юбку, смотрит на себя в зеркало. Она бледна, несмотря на оглушительное солнце.
Туве и Янне.
Скоро.
Скоро вы вернетесь домой.
45
Зак подносит ко рту банку с кока-колой, делает глоток, потом откусывает кусок лепешки, в которую завернут салат с креветками; он выступает за края лепешки, как магма из вулкана. Внизу у реки, у отеля «Скандик», останавливаются два черных лимузина с табличками «Сааб», несколько мужчин в темных костюмах выходят, направляясь в отель.
Зак и Малин стоят возле павильона быстрой еды, недалеко от пожарной станции. Перекусывают, пополняя запасы энергии перед допросом матери Лолло Свенссон. Малин еще предстоит ночная поездка на машине в Нючёпинг.
— Видишь этих типов? — Зак указывает на мужчин в костюмах. — Наверняка представители какого-нибудь долбаного предприятия или правительства, приехавшие сюда, чтобы посмотреть какую-нибудь систему вооружения.
Владелец киоска, черноволосый мужчина лет пятидесяти, протирает плиту, не обращая внимания на их разговор.
— Эти продвинутые штучки, которые делают на «Саабе», — никто не знает, в чьи руки они в конце концов попадут и какой вред нанесут.
— Но здесь они приносят огромную пользу, — возражает Малин. — Дают людям работу на многие месяцы.
— Извините, — сурово произносит со своего места за прилавком владелец киоска, видимо все же слушавший их беседу. Говорит он с акцентом. — Я слышал вас. Моя жена погибла во время бомбежки в Фаллужди. Никто не знает, кто выпустил ту ракету. Возможно, там были боеприпасы, произведенные на «Саабе», но что это меняет? «Сааб» или кто-нибудь другой. Каждый сам выбирает, чем он предпочитает заниматься.
Зак выбрасывает объедки в урну возле павильончика.
— А ты стал бы продавать им хот-доги? — спрашивает он.
— Я продаю хот-доги всем, кто готов заплатить.
Направляясь к нужному дому, они проходят мимо пожарной станции. Перед стеклянными дверьми — ни одной красной машины. Здесь работает Янне. Он обожает это место — пожарная станция для него второй дом, наряду с собственным жилищем за Мальмслеттом.
— Фу, как сегодня все склеивается, — говорит Зак. — Похоже, влажность чудовищная.
Малин не успевает ответить — звонит ее мобильник. Она нажимает на кнопку ответа, не посмотрев, чей номер высветился на дисплее.
— Малин! — слышит она голос отца.
Только не сейчас. Хотя — а когда еще?
— Папа!
Зак, идущий рядом с ней, ухмыляется.
— Как у вас дела?
— О, у нас тут просто сказка.
— У нас так жарко, что обалдеть можно.
— Ты бы видела, какой зеленью сияют поля для гольфа, и никаких проблем забронировать время для игры.
— Туве и Янне тоже хорошо проводят время на Бали.
— Малин, как там наша квартира?
— Я не успеваю туда заходить.
— Но…
— Папа, я пошутила, цветы в прекрасном состоянии. Как мама?
— Ну, как обычно.
Они уже подошли к нужному подъезду. Зак нажимает на кнопку домофона, на его запястье выступили капельки пота. Малин видит свое отражение в стекле двери, размытый образ, который невозможно рассмотреть.
— Папа, у тебя ко мне какое-нибудь дело?
Это первый звонок более чем за неделю.
— Нет.
«Ну и зачем тогда ты звонишь? — думает Малин. — Когда тебя явно совершенно не интересует, что происходит со мной и Туве».
В домофоне раздается гудок.
— Папа, очень здорово, что ты позвонил, но я как раз иду на важную встречу.
— Ничего страшного, Малин, я позвоню в другой раз.
Минуту спустя Малин стоит в лифте, который, дрожа, преодолевает этаж за этажом. В зеркале лифта она отчетливо видит свое лицо — жара проложила на нем новые морщины.
«Родители, — думает она. — Зачем они нужны, если разобраться?»
— За все приходится платить.
Голос у Свеи Свенссон сиплый после многих лет курения, лицо осунувшееся, покрытое морщинами, седые волосы свисают клочьями, обрамляя зеленые глаза; взгляд их внимательный, но доброжелательный, в нем отражается намек на тайны, заключенные в скрытых ходах наэлектризованного мозга. Ее квартира находится на последнем этаже высотного дома в самом начале шоссе Таннефорсвеген. В гостиной сгрудилась мебель разных эпох, кресла в барочном стиле, изготовленные в пятидесятые годы, диван в стиле ампир, шерстяной ковер с причудливым узором и репродукции картин Краутена[21] на серебристо-серых обоях, фарфоровые статуэтки и настольные часы с боем, которые только что пробили шесть раз.
21
Юхан Краутен (1858–1932) — известный шведский художник-пейзажист, уроженец Линчёпинга.