Мрожек Славомир
Летний день
Славомир Мрожек
Летний день
Леонард Бухов, перевод с польского
Пьеса написана в 1983 году по заказу Стокгольмского королевского драматического театра и там же впервые поставлена. Первая постановка в России: театр-студия "Человек", режиссер М. Фрид (Швеция), 1992 год. Публикация перевода: "Суфлер", 1994/2.
АКТ I.
Сцена 1.
Садовая скамейка. Рядом с ней дерево. На краю скамейки стоит Неуд, мужчина около тридцати лет, с невыразительной внешностью, в поношенных брюках и пестрой рубашке с короткими рукавами. К суку дерева привязана веревка. Неуд несколько раз тянет за веревку, проверяя достаточно ли крепко она привязана.
Сцена 2.
С правой стороны входит Уд, мужчина около сорока лет, весьма привлекательный. Светлый, кремовый летний костюм, шляпа такого же цвета. Легкая тросточка. Он садится на противоположный конец скамейки, смотрит перед собой, то есть в зрительный зал, не обращая внимания на на Неуда.
Неуд какое-то время разглядывает Уда, затем свободный конец веревки завязывает петлей. Надевает петлю себе на шею. Стоит с петлей на шее, снова смотрит на Уда. Тот по-прежнему не обращает на него внимания. Наконец Неуд начинает говорить.
НЕУД. И вы ни о чем не спрашиваете? (Пауза.) Вас это не интересует, да? (Пауза.) Вас совершенно не касается, чем я занимаюсь... (Пауза.) Вы видите, что я делаю, но это не производит на вас никакого впечатления. Каждый вправе делать то, что ему хочется, не так ли? (Пауза.) Особенно в общественном месте, да? Наверняка вы думаете: "Я ведь ему не мешаю, зачем же он мешает мне?" Вы мной, наверное, возмущены, находите, что я назойлив, плохо воспитан, мешаю вам, зато вы хорошо воспитаны, потому что не вмешиваетесь в то, что делаю я. А я вот спрашиваю себя: Почему вы не вмешиваетесь? Почему не пытаетесь меня остановить? Почему даже не отвечаете мне? Почему допускаете, чтобы я...
Уд встает со скамейки, идет направо.
НЕУД. Нет, нет, не уходите!
Уд останавливается.
Да, согласен, я назойлив. Но вы же понимаете, в моей ситуации... (Пауза.) Останьтесь, пожалуйста. Я буду себя сдерживать, обещаю вам. Буду говорить спокойнее, тише... Только, пожалуйста, не уходите пока. (Пауза.) Я буду молчать.
Уд снова садится на скамейку. Пауза.
Ну, совсем уж молчать я вряд смогу. Но вы не беспокойтесь, я буду разговаривать только на отвлеченные темы, обещаю. Ни слова о личном, о частной жизни. На отвлеченные темы могли бы, наверное, поговорить со мной. (Пауза.) Чудесная погода сегодня... (Пауза.) Хотя, вообще-то, дождь все же пойдет. (Пауза.) Что, тоже не получается? Да, вы правы. Я не умею поддерживать беседы на отвлеченные темы. Не получается у меня. А знаете почему? (Освобождает голову от петли, сходит со скамейки, садится рядом с Удом, доверительно к нему наклоняется.) Потому что я для этого не гожусь. Да, да, и не надо возражать. Даже в обычной, дружеской беседе на отвлеченные темы я беспомощен, совершенно беспомощен. (Обращается уже не к Уду, смотрит прямо перед собой.) Мне ничто не удается. Вот, например, надумал я повеситься. Решил, что следует, наконец, раз и навсегда покончить со всем этим. Дело уже близилось к завершению, и что же? Пришли вы, слово за слово, и я живу дальше. Осечка. Даже самоубийство не смог совершить как надо. И так всегда, абсолютно во всем. Если бы я рассказал вам о своей жизни... Рассказать? (Пауза.) Вы согласны, да? Вы что-то сказали? (Пауза.) Ничего вы не сказали, зато я знаю, что подумали. Вы подумали: какое мне дело до его жизни... А если что-нибудь и сказали бы, если бы соизволили быть со мной вежливым и ответили мне, то, в лучшем случае, я бы услышал: "Конечно, с удовольствием послушаю, но как-нибудь потом, в другой раз". Вот как вы сказали бы. Да, вы так бы и сказали. А знаете откуда мне известно, что бы вы сказали, будь у вас желание заговорить? По собственному опыту. Мне ведь это знакомо, ах, как хорошо знакомо. У меня все и всегда - как говорится - в другой раз. И знаете что это означает? В другой раз означает - никогда. (Пауза.) Именно никогда. Чего бы я ни захотел, что бы ни задумал, никогда ничего не получаю сразу, никогда тотчас же, а... Ну, когда? Догадайтесь... (Пауза.) Правильно, вы угадали. Никогда. Просто никогда. Сколько бы раз я ни пытался что-нибудь сделать или получить, всегда этим и кончается. То есть вообще не кончается, потому что я пытаюсь и чего-нибудь хочу постоянно, непрерывно, а какой результат? Да, вот именно, всегда безрезультатно. И не надо меня спрашивать, почему так получается, я и сам не знаю. Судьба, должно быть, или еще что-то... Вы умеете плавать? (Пауза.) Конечно же, умеете, по вас сразу видно. Умеете, умеете, к тому же превосходно. А я не умею. О нет, не потому, что я не хотел научиться. Хотел, хотел, еще как хотел. Моя молодость прошла, можно сказать, в стремлении научиться плавать. Ходил в разные школы плавания, прилагал всю свою волю, но так никогда и не научился. Держусь на воде всего лишь несколько минут, а потом тону. Почему? Одному Богу известно. Ведь я и сложен нормально, и сил у меня достаточно, и все движения правильно выполняю - а ничего не выходит. Должно быть, сидит что-то такое во мне, в моем нутре. Порок какой-нибудь, или, может, чего-то недостает... Вам не кажется? (Пауза.) Я о плавании вспомнил просто так, для примера. Если бы только плавание, это же ерунда, но ведь во всем так. И с женщинами тоже. Прежде всего с женщинами. Ну, посмотрите на меня. Разве я горбатый или косой? Сами видите, что нет. Конечно, не такой интересный, как вы, но в остальном - совершенно нормальный. И что же? А ничего. Я даже не скажу, что ни одна женщина не желает меня замечать. Это было бы уж совсем странно, некая, я бы сказал, исключительность. Бывает, конечно, - то одна взглянет, то другая, но как-то так, не видя, насквозь, как если бы через меня смотрела вдаль, не идет ли кто-нибудь другой. Даже не могу сказать, что не гулял, как говорится, с некоторыми. А как же, случалось, только я всегда был как-то сбоку, понимаете? Как если бы шла она, а я при ней, и никогда наоборот. Да я, впрочем, и не требую, чтобы наоборот было, а только пусть хотя бы идти вместе с ней, на равных... Ну, и тоже, даже это было ненадолго, они покидали меня, можно сказать, как-то обыкновенно. Без ссор, вообще без всяких объяснений. Просто - они были, а потом их уже не было, в сущности, без всякого повода, . И не в том даже дело, что происходило это без слов. Если бы уходили не сказав ни слова, тогда хоть что-то было бы, понимаете? Нечто такое, за что я смог бы ухватиться и держать, какое-нибудь явное несчастье, уродство. Они мне даже какие-то слова говорили, но совсем ничего не значащие, я даже не помню какие. Не было в них ни злости ко мне, ни обиды, ни, даже, жалости... Да, да, уж пусть бы хоть жалость испытывали ко мне, чем подобное - как бы это сказать - безразличие. Неужели я не заслуживаю даже жалости, или чего-нибудь такого... (Пауза.) Я даже не могу сказать, что переживаю трагедию. Нет у меня даже трагедии. А все только потому, что я постоянно чего-то очень хочу, постоянно чего-то добиваюсь и из всего этого постоянно ничего не получается. И единственное, что мне остается, одна только надежда, постоянная надежда. Вот надеюсь, что удастся мне хотя бы повеситься...