— Ну, такую найти не проблема, — подала голос Инна, вытягивая ноги, длинные и грациозные.
Фольстаф посмотрел на нее внимательно, пытаясь поймать за хвостик какое-то явное оскорбление, но голова после вчерашнего трещала отчаянно, и он оставил попытку обидеться.
— Но ведь ты Лидию уронил, — опять вмешался Левушка. — Артур не пьянеет, ты знаешь. Артур был в порядке. Он тебе человеческим языком сказал — ты ее не донесешь.
— А зачем он в меня зажигалкой целился? Я Лидию не уронил. Я ее просто на землю положил, чтоб этому умнику в рожу дать. И вообще, тебя там не было. Ты все с чужих слов говоришь.
— Весело вы прожили ночь, ничего не скажешь, — укоризненно проговорила Марья Ивановна. — Я, пожалуй, попробую мартини. Раз дорогое вино, значит вкусное.
— Костя жену на землю положил, а Артур подобрал, — томно сказала Инна. — Я видела. Подобрал и в дом отнес. И помешать ему это сделать Костик был уже не в силах.
— Перепил?
— Перепарился, теть Маш. Перепарился… Там такая жарища была в парилке. Мы ведь не хотели Лидию к вам в дом нести. Ну, чтоб вас не будить. Главное, ее надо было вынести на свежий воздух… А тут Артур суетится… Дождь льет, как в душе. Мы все в простынях. Артур какой-то дурацкий плащ нашел. Увязался за нами и все торочит: «Дай мне. Ты ее уронишь, дай мне…» А скользко, Лидка из рук выскальзывает. И абсолютно бесчувственная, как дохлая рыба.
— Фу, Константин…
— Инна, вечно ты со своим — фу…
— Артур Лидию спас, в дом отнес, а она ему за это рожу исцарапала, — досказал Лев.
— Защитила честь семьи, — закивал Костик.
— Да она просто тебя с Артуром перепутала, — Инна явно пыталась шутить, но шутку трудно представить без улыбки, а здесь на улыбку не было и намека — одна голая правда.
— Ваш Пальцев — герой! Я все поняла, — сказала Марья Ивановна, обращаясь к племяннику. — Ты хочешь сказать, что Артур ночью в моей комнате прикурить захотел? И для этого воспользовался своей зажигалкой?
— Предполагаю, — пожал плечами Лев.
Он явно давал тетке понять, что не хочет обсуждать в общей компании ее рассказ про ночные страсти. Значит Левушке зачем-то надо замять эту историю. Пусть так, Марья Ивановна не против.
— А где он сам — Артур? — спросила она кротко.
— Он в Москву уехал. По делам. Но завтра обещал вернуться.
— Рожу подлечит и вернется, — хохотнул Костик и добавил, желая разрядить обстановку. — Ну, какая все-таки Лидка дрянь! Какая дрянь!
— В бессознательности была женщина. В полной отключке!
— Мы пробудем здесь до субботы, — сказал в довершение Левушка.
— Вот подарок, так уж подарок, — обрадовалась Марья Ивановна.
— Теперь — купаться! А вечером — шашлык.
Путь от банной террасы до кухни в жилом доме был не длинным, но его оказалось достаточным, чтобы сомнения вновь овладели сердцем Марьи Ивановны. Левушка, добрая душа, просто хотел ее успокоить, но не стыкуется его рассказ с происшедшим ночью.
Положим, Артур благополучно дотащил Лидию до второго этажа. Что-то у них там произошло, и она оцарапала ему лицо. Возбужденный молодой человек вошел в первую попавшуюся комнату и решил выкурить сигарету. Так? Пока так… Но зачем возбужденному человеку склоняться над спящей пенсионеркой? Зачем, пусть даже играя, целиться зажигалкой в спящую. И потом, режьте ее, жгите огнем, но она не понимает, как капля крови с оцарапанной щеки попала на ее пододеяльник. Не могла его Лидия так сильно оцарапать, чтобы у него с лица капало! Кого Левушка хотел успокоить своим рассказом — себя или ее, любимую тетку?
Марья Ивановна решила непременно поговорить с самой Лидией. Поговорить надо деликатно. Мало ли что произошло в доме, когда она спала. Но желанию пансионерки не суждено было осуществиться. Она не только не уследила, когда Лидия поднялась, но пропустила сам отъезд дивы с дачи. Оказывается, та прямо из спальни пошла в машину, заявив мужу, что и минуты не задержится в этом доме и за стол ни с кем не сядет. По дороге, правда, прихватила две бутылки пива и бутербродов на закусь.
Когда Фальстаф с супругой отбыли в Москву, Инна так прокомментировала их отъезд:
— Уехали, и хорошо. Эта Лидка, право слово, пирог ни с чем. А гонору! Единственно, что она хорошо в жизни делает, так это глаза красит. Глаза у нее совсем невыразительные, а она так умеет тень положить, что прямо тебе Вера Холодная. А во всем прочем — дрянь!
6
А утром в воскресенье, по телевизору как раз шла передача «Пока все дома», в Верхнем Стане произошло событие совершенно непотребное и страшное. В крапиве около старого собора был обнаружен мертвец. Неизвестный мужчина лежал на боку, на лбу длинная ссадина, а грудь продырявлена ржавым штырем, торчащем из поверженной на землю конструкции. Конструкция представляла собой уголок карниза, который ранее удерживал массивный барабан с луковицей. Уголок лежал возле северной части церкви в густо поросшей крапивой низинке. За какой надобой незнакомец поперся в крапиву, понять было нельзя. Кроме того близнецы, а именно они нашли труп, уверяли, что крапива была не помята и не стоптана, а стояла свежей стеной. Свой поиск близнецы предприняли из-за найденной на кладбище одинокой кроссовки — кожаной, синей, почти новой. Принялись искать вторую. И нашли. Нога с этой кроссовкой торчала из крапивы пяткой вверх.