Мария Максимовна характеристику на него с выражением читает, а он трясется от смеха и только слышит:
В конце концов его выставили за дверь и велели ждать там.
— Вот так резонанс — сказал Витька. — Это бывает, это у тебя нервное, на, выпей водички! — И он по-хозяйски налил из графина в стакан воды и подал Саньке. И зашептал:
— Счас, пока ты здесь, твоего отца так пропесочат! Ты не бойся, эта комиссия в защиту нас, несовершеннолетних, придумана. А инспектор Елена Степановна — так она за нас горой! К любому подходец найдет, в душу влезет! Такая хорошая! Такая добрая! А я все подвожу ее да подвожу! — вздохнул Витька. — Просто жалко бедную женщину!
— Ну ты и ботало! — сказал Санька, уже отсмеявшись.
— Не могу взять себя в руки, и баста! — как ни в чем не бывало продолжал Витька. — Такая у меня программа-минимум.
— Чего?
— Программа-минимум, — зашептал Витька. — Удрать мне надо от матери — во как! — провел он рукой по горлу. — А не обманешь — не уедешь! Такой вот резонанс!
В это время Саньку снова вызвали в комнату.
— И все-таки, Саша, скажи нам честно: был ты в тот злосчастный день в школе или катался по городу на трамвае? — спросила его, как понял Санька, Елена Степановна. И столько участия было в ее голосе, в ее усталых, немолодых глазах, что Санька опустил голову и сквозь слезы, неизвестно откуда вдруг взявшиеся, сказал:
— Был. На всех уроках был. На другой день пошел кататься…
— А как же?.. — встрепенулась Мария Максимовна. — Зачем же ты наговорил-то на себя?
— Вот и я так думаю: был он на уроках, никакой косметички и не видывал и не знает даже, что это такое. Правда, Саша?
Санька опять кивнул.
— Саша, ты знай: эта комната — второй дом для тебя. Ты можешь прийти сюда в любое время, с любой обидой, с любой бедой, и я тебя всегда постараюсь понять и помочь тебе…
И Санька понял: его ставят на учет.
— А если сам не придешь, тебя вызовут повесткой, — сказала Мария Максимовна. — Ничего, полезно для профилактики, поменьше лгать будешь!
— Милиция теперь твой второй дом, милиция! — простонал отец. — Дожили!
После этого мать уволилась с работы, чтобы не спускать с Саньки глаз, отец перестал оформлять в классе разные школьные уголки, а Санька нашел друга.
Витька, оказывается, тоже жил в их поселке, только в начале его и в городском доме. А Санька у самого леса в своем, построенном еще дедом доме. И учился Витька в другой школе. Если им надо было встретиться, Санька шел к Витькиной школе и ждал друга у ворот. Встретившись, они бродили по улицам поселка, по берегу пруда, в лес даже мимо Санькиного дома уходили. Правда, встречались они в те дни, когда Санькин отец был в поездках: он запрещал им дружить.
Шли они, разговаривали. Или просто молчали. Хорошо вдвоем! У них оказалось много общего. Например, Витька тоже любил кататься по городу. И как только они раньше в трамвае или в троллейбусе не встретились?
Но в одном у них все было наоборот: Санька когда-то мечтал уехать к бабушке-прабабушке от отца, а Витька к отцу от матери мечтает укатить. В Одессу, в далекий город у моря. Сколько раз его уже, оказывается, снимали с поездов.
— Но теперь-то уж не снимут, не вернут! — блестел глазами Витька. — Теперь-то я такое придумал!
— Разве тебе с матерью плохо? — спросил однажды Санька. — Она красивая!
— А-а! — махнул Витька рукой — Красивая! Нашел красивую! Крашеная-перекрашеная! Сама парикмахерша, вот и красится. То в блондинку, то в эту, как ее, — в шатенку… Да пускай бы красилась! Мужья ее во как надоели! Сегодня один, завтра другой. Как придет новый муж, она меня выставит: иди, Витенька, погуляй! На ключ закроются, а я… Сперва в чужих подъездах грелся. К батарее прижмусь и стою. Стою, реву, пока кто-нибудь не увидит. А увидят, обязательно закричат: «А ну, марш домой — ночь на дворе!» Пойду — закрыто. Тогда я и придумал — на трамваях кататься. Но автобусы лучше: в автобусах теплее и денег можно побольше заработать…
— Как это — заработать? — удивился Санька. Витька понял, что проговорился, рассказал:
— Да так: передадут тебе на талоны человека три-четыре сразу. А ты у окошечка стоишь. Несколько монет водителю, а остальные в варежку. Талоны передашь, а сам из автобуса — разбирайтесь, куда делись денежки. А ты в другой автобус — все гармо-нич-нень-ко!
— Ну, Витька! — только и сказал Санька, осуждая друга.
— Мне деньги нужны — во как! — оправдывался Витька. — Доберусь до отца, начну честную жизнь. А пока… не обманешь — не уедешь! Мамка каждый день на обед, на мороженое пломбир выдает — я так постановил. Это копеек пятьдесят получается. Ррраз! На кино — два! За молоком пойду — три! Она мне на три литра молока даст денег, а я куплю два, а потом бац туда литр воды! А денежки — двадцать восемь копеек — себе! Недавно ее новый муж, дядя Валера, спрашивает: