Когда она в третий раз тем же путем проникла в ограду, платьишко на животе было уже серое от пыли. Зато она победно помахала перед носом нового приятеля букварем:
— Во-от! Видал, что у меня есть? — и села на ступеньку крыльца — Ты нынче в школу пойдешь?
— В шкову? — Оживился Юра и устроился рядом с гостьей. — В шкову! — Ликовал, — Скоро в шкову!
— Да не в шкову, а в шко-лу! — засмеялась девчонка.
— Я и говорю — в шкову!
Голова к голове — сидели они над букварем, перелистывая его.
— Ау! — читала девчонка.
— А-у! — вторил ей Юра.
— Ма-ма мы-ла ра-му…
— Мама, — вспомнил Юра. — Маму росомаха защекотава…
— Вот наказание господне! — захлопнула девчонка букварь и схватила этого плаксу за руку. — Пойдем!
Юра вошел в огород и прижался испуганно к забору, всматривался округлившимися глазами в глухомань картофельной ботвы. А девчонка носилась по ее междурядьям. То там мелькнет ее всклокоченная голова, то там.
— Ну, где твоя росомаха? — остановилась перед ним, потом взяла крепко за руку, повела за собой. И он пошел, всматриваясь в неведомый ему, запретный доселе мир.
— Вот кто здеся живет! — выдернула девчонка морковинку, обтерла кудрявой ботвой, захрустела аппетитно. — Хошь?
Он хрумкнул, засмеялся: вку-усно!
— Вот кто здеся живет! — сдернула девчонка с высокой грядки колючий недоросток-огурец, опять заставила его отведать. Нащипала полон подол тощеньких плющаток гороха.
— Ну, видишь: нет здеся никакой росомахи!
— Мама сказава…
— Я же говорю: обманула тебя мама…
— Обманува, — плелся за ней Юра. — А ты… ты меня тоже обманешь? — спросил вдруг строго.
Она удивленно посмотрела на него, пожала плечиком.
— Не обманывай меня, вадно? — зашептал горячо, заглядывая в черные ее, распахнутые глаза. — Есви не обманешь, я с тобой играть буду. — Он подумал немножко, будто решая, стоит ли она того, чтобы сказать ей заветное. — Не обманывай! А я тебе свою машину покажу! Я ее сам извадив, са-ам! И покатаю даже!
Руль у машины был из колеса старого детского велосипеда. Девчонка крутила его то в ту, то в другую сторону, а Юра сидел в ящике-кузове и, упираясь двумя палками-веслами, катил свое изобретение по просторной ограде. Ликовала девчонка: вот проехали-проплыли мимо хлева, вот осталась позади поленница, потом и амбар, нот к огромной кадке с водой подкатили. Тут запнулась машина за оглоблю таратайки, на которой возили воду. Юра выскочил из кузова, машина ткнулась носом в трапу, вывалила из «кабины» пассажирку.
— Это не настоящая машина! — рассердилась она. — Настоящая машина не падает и заводится! Вот так: фррр-фррр!
— Вырасту большой, построю настоящую машину! — сказал Юра.
— А меня тогда будешь катать? — примирительно спросила девчонка. Он подумал, рассматривая ее с головы до пят, ответил:
— Если женишься за меня, тогда покатаю…
Теперь она задумалась, прежде чем ответить. Он ждал.
— Ты смевая! — воскликнул Юра, не вынося молчания. — Ты не испугавась росомахи. И ты умеешь вазать под воротами!
— У тебя такие баские сандалики! — неожиданно брякнула девчонка.
Юра посмотрел на свои сандалии:
— У тебя нет?
— А зачем мне! — засмеялась она. — Тепло же! Я босиком! — И она сорвалась с места, засверкала пятками но ограде. Юра тоже сбросил сандалии и тоже было метнулся босиком, да тут застопорил, заприплясывал. Засмеялся радостно:
— И правда — земвя тепвая-тепвая! Токо ковется и щекочется! — И он шагнул в траву. — А трава — мя-ях-кая! — И тоже засверкал пятками по ограде.
— Вот ты где-ка! — распахнулась калитка, и Юра увидел бабушку Лизу.
Он не любил ее за то, что она звала его не Юрой, как все, а Егорием, и за то, что у нее были строгие-престрогие глаза.
— Вот ты где-ка! Шурка! — сказала бабушка Лиза его новой подружке. — А мать обыскалась тебя! Вот как ты домовничашь! Полон огород кур напустила, варначка.
— Это наша бывшая председательша! — зашептала девчонка Юре.
— Мать-то на речку побежала, — продолжала выговаривать ей бабушка, — Думает — туда ты удула!
— Никуда я не удула. Тут я вовсе!
— Познакомились, стало быть? Вот и дружитесь! Егорий — хороший мальчонок. Вон он какой чистенький у нас, быдто грыбочек беленький!
«Опять Егорий да Егорий!» — обиделся Юра, сел на свой «автомобиль», покатил от них в дальний угол ограды.
Старуха вышла в калитку, а Шурка опять юркнула под ворота, в который раз прометая под ними пыль подолом незнаткого уже платьишка…