В доме Лейлы снова начинается суета, которая Луйлу больше не радует. Подруги собираются в её доме в последний раз, но вместо весёлых разговоров, девушки говорят об исламе, об обязанностях супругов, рассказывают друг другу истории из жизни сподвижников, делятся наставлениями. Этот вечер наполняет Лейлу даже больше, чем она могла себе представить. Когда сердце понимает, что оно находится в руках Всевышнего, оно находит покой.
Глава 14. Никях
Утро никяха начинается со взрыва солнечного света в комнату невесты, стены и потолок заливаются мягким теплом, окутывающим и всё вокруг, в том числе и её саму. За окном давно расцвела старая сирень, бьётся своими гибкими ветвями по стеклу, первая поздравляет. Лейла в последний раз оглядывает комнату, в которой провела все свои девятнадцать лет. Где она теперь будет обитать и будет ли счастлива так, как была счастлива здесь, она не знает. За дверью давно слышен топот ног и лязганье посуды, разговоры и стук то и дело открывающейся входной двери.
В комнате появляется Асия, а следом за ней и другие сёстры. Они помогают девушке собраться, в последний украшают её руки хной, закалывают платок.
— Какая ты красивая сегодня, — улыбается Асия сверкающими от слез глазами.
Входит Джамиля, её уставшие глаза выдают, что она не спала эту ночь. Она ахает, увидев дочь, целует, готовая заплакать, перед её глазами проносится вся жизнь её дочери, это трепетный момент. Пора, она уводит её вниз, где уже собралась целая комната народа.
В гостиной накрыт огромный стол, во главе которого сидит почтенный дедушка Алим, рядом с ним Камиль и Аммар. Джамиля усаживает Лейлу в маленькой комнатке, примыкающей к гостиной, чтобы ей было всё слышно, но при этом, чтобы дочь не присутствовала среди мужчин. Речь имама не долгая, но каждое слово направлено к сердцам собравшихся, только сама девушка не может вникнуть в этот смысл, ведь в её голове сейчас огромная буря, кажется, что она вот-вот закричит.
— Аммар, сынок, готов взять перед Аллахом эту ношу? — обращается к нему имам. — Взять ответственность за неё перед Всевышним. Обучать её религии, заботиться о ней, ухаживать, оберегать.
— Готов, — уверенно отвечает он.
— Камиль, а ты готов передать ему её?
— Да, — не поднимая головы, кивает отец.
— Ну что ж, перед Аллахом и свидетелях, эти семьи стали родными, давайте теперь вознесём хвалу нашему Господу и попросим для них благополучия.
В комнате поднимается гул мужских голосов, Лейла перевод взгляд на мать, которая стоит у кухонной двери, заливаясь слезами, сама же она чувствует, как внутри взорвалась хлопушка, разбрызгав щекотавшие изнутри конфетти. Вот и всё.
Количество гостей спустя время уменьшается, дом начинает пустеть, давая возможность облегчённо выдохнуть. Лейла в кухне усердно вытирает влажную сложенную посуду до скрипа. Входит Джамиля и велит ей оставить несчастное полотенце и выйти к ним, попить чай. Девушка молча следует за матерью, входит в комнату, в которой сидят только её родители и человек, недавно ставший ей мужем, присаживается на самый край дивана, опустив голову.
— Я ведь тебя ещё не видел, — говорит ей Камиль. — Ма шаа Аллах, какая же красивая и взрослая моя девочка!
Лейла не смело поднимает свои глаза на отца и осторожно переводит взгляд на Аммара, который сидит, опустив задумчиво голову, и хранит молчание.
— Вы уедете сейчас? — обращается он к другу.
Аммар кивает.
— Сегодня всем нужно отдохнуть, давай завтра увидимся и поговорим, — Камиль хлопает своего новоиспеченного зятя по плечу и Аммар встаёт с дивана.
Вслед за ним машинально встаёт и Лейла. Отныне ей придётся делать всё, что делает её муж.
Аммар благодарит друзей и выходит к машине. Джамиля подбегает к дочери, быстро обнимает, торопит не заставлять его ждать.
Черный джип, освещает фарами крыльцо дома, ждет её. Лейла едва способна сделать хоть шаг от волнения, идёт медленно, делая над собой усилия. Аммар учтиво отворяет ей дверцу автомобиля, приглашая девушку в салон, садится рядом за руль. Лейла отворачивается от окна, чтобы не смотреть на дом, в котором осталось её прошлое, но и на Аммара она смотреть не может, поэтому опускает ресницы и устремляет взгляд на свои руки, расписанные хной.