Её небесно-голубые глаза становятся ещё светлее и печальнее, при упоминании о нём.
Аммар кивает и следует за ней, чтобы увидеться с её сыном.
Заметив посетителей, Рамиль пытается привстать в кровати, но подошедшая мать тут же останавливает его, запрещая любые попытки движения, заботливо поправляет его подушку и простыню, рассматривает надпись на растворе с капельницей, затем отходит в сторону, чтобы не мешать их разговору.
— Как себя чувствуешь? — Аммар подходит ближе, внимательно изучая лицо молодого человека, в котором видит черты его матери: те же голубые глаза, светлые волосы, бледное тонкое лицо, скулы, поросшие щетиной.
— Мне лучше. А как Лейла?
— Давай сразу к делу, какие у тебя с ней отношения? Почему очевидцы утверждают, что ты насильно затащил её в машину и пытался увезти?
Рамиль нервно облизывает пересохшие пухлые губы.
— Я только хотел поговорить с ней в тот день, но вмешался тот другой, и я… я виноват, мне не нужно было этого делать…
— Девушка замужем, ты в принципе не имел право с ней разговаривать, — Аммар наклоняется к нему ближе, говорит тихо, но каждое его слово звучит для Рамиля как раскат грома. — Ты знаешь, что бывает за то такое?
— Я прошу прощения…
— Прощение? Сейчас ты поправишься, а она ещё даже не пришла в себя, она, которая пострадала из-за твоего эгоизма!
— Она непременно поправится, — дрожащим голосом отвечает Рамиль.
— Молись, чтобы так и было, — глаза Аммара наполнены гневом, хоть и он и старается выглядеть спокойным.
— Твоя жена обязательно поправится, Аммар, — не выдерживает Разия, рыдая в углу палаты. Ей больно смотреть на то, что её сын оказался виновным в таком страшном происшествии.
— Вы её муж? — глаза Рамиля не могут скрыть удивления. — И после этого Вы дали мне свою кровь?
Аммар выпрямляется, оправляя свою одежду, принимает обычное выражение лица.
— Человеческая жизнь слишком дорога, со временем ты поймешь это, — и выходит из палаты, оставив мать и сына наедине.
Только он оказывается в коридоре, звонит его телефон.
— Аммар, ты сейчас в больнице?
— Да, в чём дело?
— Лейла пришла в себя! Поспеши к ней, мы сейчас будем.
Сердце подпрыгивает на месте. Аммар забывает всё, о чём он прежде думал и со всех ног спешит в отделение реанимации. Он весь трепещет от мысли, что сейчас увидит свою любимую. Тихо входит, замирает, заметив, что её глаза, так долго будучи безжизненно сомкнутыми, сейчас широко распахнуты, она смотрит на медсестру, которая, о чём-то с ей разговаривает. Замечая посетителя, медработница тихо удаляется, оставляя возможность ему немного побыть с пациенткой. Аммар осторожно подходит к ней, едва дыша от радости. Лейла смотрит на него своим ещё рассеянным взглядом, несмело улыбается, бледная, но такая милая, родная.
— Лейла, — он берёт в свои руки её холодную ладонь, едва сдерживая себя, чтобы не заплакать.
— Ты здесь? — улыбается она, возвращая едва заметный румянец на свои щёчки. — А я здесь что делаю?
— Небольшая авария, всё уже нормально. Как ты?
— А мама и папа где?
— Скоро будут.
— Дядя Аммар, хорошо, что ты пришёл, я домой хочу.
— Что? — он поднимает свои глаза смотрит на неё, посчитав, что ему это только послышалось. — Как ты меня назвала?
— Дядя Аммар, — повторяет она, замечает его растерянность, быстро высвобождает свою ладонь из его рук.
В палате вновь появляется медсестра, сообщает, что к пациентке пришли её родители, но находиться здесь можно только не более одному посетителю. Мужчина кивает ей, выходит, ещё раз взглянув на свою жену.
Камиль бросается к нему, как только он оказывается за дверью, расспрашивает о состоянии дочери, но мужчина молчит, опустив голову, погрузившись в мысли, он глубоко озадачен.
— Аммар, не молчи же, как Лейла? — трясёт его Камиль.
— Кажется, она меня не узнала.
— Что ты говоришь? Как не узнала?
Аммар молча качает головой, не такой встречи он ожидал, надеясь увидеть жену в сознании после стольких дней разлуки.
Глава 31. Вера в предопределение
— Девочка моя, — Джамиля бросается в объятия дочери, зацеловывает её бледное лицо.
Радость от осознания, что дочь очнулась, что она жива, переполняет материнское сердце, выливаясь крупными градинами слёз.