Томан опустил седло на спину своего дракона, Ранну, нашего второго по старшинству самца. Ранну был типичным представителем горной породы, с бронзовыми и серыми отметинами, коротковатыми лапами и крепкими крыльями. Он стал первым, связанным с моим старшим братом. И поскольку Томан однажды станет мастером-разводчиком, Ранну – наше будущее. Пусть он и не красавец, но его детеныши всегда вырастали сильными и способными устанавливать крепкую связь с человеком.
Ранну так и не научился выговаривать «охота», поэтому просто кивнул, одобряя вылет, и чуть не двинул Томану по голове подбородком. Я захихикала, когда Томан отскочил в сторону. Мой старший брат слишком серьезно подходил к роли наследника и будущего мастера.
Джем, чьи ярко-рыжие волосы мелькали факелом в свете фонаря, мучилась со своим молодым драконом, Одаксом. Он был диким, но контролю все-таки поддавался, хоть и с неохотой. Одакса и еще одного серого дракона отец подарил Джем шесть лет назад, на свадьбу. Одакс – серо-белый с отблесками серебра в крепких пластинах на шее и на лапах. Не обращая внимания на выговаривающую ему Джем, Одакс потеснил Ранну и ударил самца по крылу. Ранну предупреждающе заворчал: не подходи. Одакс отозвался глубоким рокотом, раздраженным и непокорным. Джем, держи его!.. Я шагнула вперед, но она тотчас нагнула его голову, схватив за гребень под ухом, и заговорила тихо и настойчиво, прямо мать, отчитывающая упрямого ребенка посреди рыночной площади.
Мне полегчало на душе. На моей памяти наши самцы ни разу не дрались. Пора бы Джем с ним совладать.
Одакс с недовольным видом плюхнулся на землю – так, чтобы не задевать Ранну, но все равно быть поблизости. Выглядел он при этом как огромный, крылатый и крайне опасный щеночек.
Отец, пристегнув ремни к седлу Шуджи, повернулся к нам. Дариан мигом нырнул в драконятню.
– Майя! Что я тебе сказал делать? – помрачнел отец.
Выслушивать очередную лекцию мне не хотелось. Я шагнула в двери драконятни и споткнулась о фонарь, который Дариан оставил прямо за порогом. Фонарь ударился об стену и отлетел в сторону. Вскрикнув, я бросилась за ним и поймала его! Он не успел разбиться и залить все вокруг горящим маслом.
Снаружи донеслось удивленное ворчание Одакса… и я выронила обжегший мне руки фонарь. Стекло разлетелось на кусочки, вспыхнул огонь – ровно в тот момент, когда Френ направил свою повозку с щепками мимо драконов. Одакс зарычал и отшатнулся. Лошадь испуганно заржала и бросилась вперед. Повозка врезалась в хвост Одакса и перевернулась. Френ вылетел из нее и приземлился на хвостовой гребень. Одакс, взревев от боли, смахнул Френа лапой – так люди отгоняют назойливых мух. От удара Френ пролетел футов двадцать и рухнул на землю ничком.
Обезумевшая от страха лошадь пронеслась по переполненному двору, утаскивая за собой опрокинутую набок повозку. Я помчалась к Френу. Отец что-то кричал, Шуджа взмахнул крыльями – а я ощутила порыв ветра. Френ! Я рухнула на колени, сдерживая тошноту. Френ с трудом сел и, схватившись за грудь, уставился на камни остекленевшим взглядом. Все вокруг было залито кровью. Шуджа придавил лапой повозку, Томан пытался совладать с лошадью. Джем держала Одакса за нос. Дариан набрасывал на огонь мешки, стараясь поскорее потушить начавшийся пожар.
Френ посмотрел на меня.
– Не навредите лошади! – прохрипел он и завалился на бок.
Я уложила Френа на спину и, осторожно убрав ладони с его груди, распахнула порванную рубаху. На меня накатила волна тошноты, и я сглотнула. Когти Одакса вспороли тело Френа от плеча до бедра. Из раны хлестала кровь, густая и теплая, она стекала по моим рукам, собиралась лужицей на камнях. Авар! Я сорвала свою куртку и, свернув ее, прижала к ране так крепко, насколько могла. Ткань потемнела, из-под нее показались новые алые струйки. Кровотечение не останавливалось. Я надавила сильнее, и Френ застонал. Ко мне подбежала Джем и тоже прижала ткань. Глаза Френа закатились. Неужели он умирает?.. Я всхлипнула.
– Дариан… бери грабли и убирай бардак. – Отец опустился на колени рядом со мной. – Дай посмотреть. – Он отпихнул мои руки, стянул с раны пропитанную кровью куртку. Присвистнул. – Шрамы будут знатные.